Информация

-Крылья-

Только обьединившись с Единым,мы сможем изменить наше общество.Вознести мир на крыльях наших светлых мыслей.

Участники: 3
Последняя активность: Май 14, 2018

ЭНЕРГИЯ ИНДИВИДУАЛЬНОГО ТВОРЕНИЯ.

Что бы прийти к истине ,не надо иметь семь пядей во лбу.Надо внимательнее изучить святые писания и труды лучших представителей человечества .

Этим мы пожалуй и займемся.Ну и конечно у многих уже возник вопрос-а что есть истина? Поэтому сразу отвечу,истина-это высший доказанный закон,наиболее полно охватывающий онтологические аспекты мира,общества,жизни.

Ну а начнем мы пожалуй с самой авторитетной ,не побоюсь этого слова,мировой концепции Адвайта Веданта.Учитывая важность этого учения начнем с небольшого исторического экскурса.

Адвайта Веданта

(Авторы: С.Чаттерджи и Д.Датта; отредактировано и дополнено Пракашанандой)

 

#{related}

1. Происхождение и развитие Веданты.

2. Развитие Веданты в Ведах и Упанишадах.

3. Единые взгляды двух главных школ Веданты.

 

Адвайта Веданта (Монизм Шанкары)

1. Учение Шанкары о мире.

2. Учение Шанкары о Боге.

3. Учение Шанкары о Я, зависимости и Освобождении.

 

1. Происхождение и развитие Веданты 

 

«Веданта» буквально означает «завершение, концовка (anta-end) Вед». Первоначально под этим словом понимались Упанишады, но впоследствии оно приобрело более широкий смысл, и словом «Веданта» стали называть все основные философские идеи и принципы, вышедшие из Упанишад. Почему именно на Упанишады обращается такое пристальное внимание? Потому, что Упанишады содержат вечные постулаты, которые не меняются (со временем). А Нечто не подверженное разрушительному действию времени, подобно бриллиантам, ценится выше всего. То, что в позднейших литературных, философских и религиозных произведениях (напр., в Пуранах) находится в переработанном и разбавленном состоянии, в Упанишадах содержится в концентрированном, предельно конденсированном виде. Эти Священные тексты буквально кишат самыми невероятными, поразительными откровениями и мистическими прозрениями. Упанишады - это квинтэссенция, вершина, кульминация многовекового Ведического Знания. Упанишады можно считать завершением Вед в разных смыслах. Во-первых, Упанишады явились последними литературными произведениями ведийского периода (хотя хронология древнеиндийской литературы по большей части весьма условна). Вообще, в то время имелось три типа произведений: наиболее ранними были ведийские гимны (сукты), или мантры, собранные в различных самхитах (Риг, Яджур, Сама, и позднее Атхарва); затем появились брахманы, которые представляли собой трактаты, содержащие руководства по совершению жертвоприношений (т.е. видхи-предписания) и поощряющие (артхавада) ведийские обряды, и, наконец, — Упанишады, где рассматривались самые тонкие философские и психологические проблемы. Все эти три вида произведений (как поэтических, так и прозаических) считались текстами божественного Откровения (Шрути), а иногда назывались также Ведами в широком смысле этого слова. Древние арийские мудрецы-риши, кави, в состоянии мистического транса, самоуглубления-самопознания, открывали, реализовывали эти священные тексты, которые не являлись таким образом их личными сочинениями, а, скорее, были воплощённым гласом самого Бога, который диктовал озарённым мудрецам эти вневременные Откровения. Во-вторых, Упанишады изучались в последнюю очередь как самые важные. Как правило, в детстве и юности изучались самхиты; затем человек, вступающий в жизнь и обязанный выполнять ритуалы (кальпа), предписанные для домохозяина-грихастхи, должен был изучать брахманы; Упанишады же (которые назывались в некоторых случаях «араньяками» — «лесными трактатами»), необходимые человеку, когда он удалялся от мирской жизни и вел в лесах жизнь отшельника, пытаясь понять высший смысл жизни и размышляя о духовных тайнах Вселенной, — изучались в последнюю очередь. В-третьих, Упанишады можно рассматривать как завершение Вед также и в том смысле, что они представляют собой кульминационный пункт (т.е. метафизическую вершину) ведийских размышлений и рассуждений. В самих Упанишадах сказано, что даже после изучения Вед и других отраслей знания (напр., веданг) образование человека не может считаться полным (и совершенным) до тех пор, пока он не познакомится с предписаниями Упанишад, т.е. с идеологией Веданты.

 

Литература Веданты:

 

Слово «Упанишада» означает или «то, что приближает человека к Богу», или «то, что приближает человека к учителю» (упа-ни-сад). Последнее значение Упанишад имеет место потому, что их доктрины были известны лишь посвященным, то есть передавались учителем своим избранным и приближенным ученикам (упасакам) под строжайшим секретом. Упанишады считались внутренними, тайными значениями (рахасья) Вед, и поэтому их наставления назывались иногда Ведопанишадой — сокровенной тайной Вед. Упанишады были относительно многочисленны (напр., собрание «Муктика» содержит 108 Упанишад), ибо они разрабатывались различными ведийскими школами (сакха), причем создавались в разное время и в разных местах. Несмотря на внутреннее единство общего мировоззрения и созерцательного настроения, рассматриваемые ими проблемы и предлагаемые решения были формально различны. Поэтому, с течением времени возникла потребность систематизировать различные учения так, чтобы привести их к внутреннему единству, лежащему в их основе. Эта задача была, видимо, решена Бадараяной в «Брахма-сутре» (известной также под названиями «Веданта-сутра», «Шарирака-сутра» или «Шарирака-миманса-сутра», и «Уттара-миманса-сутра»). Бадараяна сделал попытку изложить единое учение Упанишад и защитить их от возможных и действительных возражений. Но его сутры, будучи очень краткими, туманными и тёмными (как бы загадочными), допускали различные толкования. Возможно, они были представлены именно в такой форме для того, чтобы не стеснять любого ведантиста, старающегося донести через (т.е. посредством) них свои идеи относительно главнейших проблем, решаемых Ведантой. Сутракару Бадараяну некоторые исследователи отождествляют с Двайпаяной Вьясой (упорядочившим Веды), - но фактически это подтверждено слабо.

 

Школы Веданты:

 

Поэтому, для дальнейшей разработки доктрины Веданты, виднейшими Ачарьями были написаны различные комментарии (бхашьи), в каждом из которых делалась попытка доказать, что его позиция — единственно совместимая с текстами божественного Откровения (Шрути) и сутрами. Авторы каждого из этих главных комментариев явились основателями самостоятельных школ Веданты. Так возникли школы Шанкары, Рамануджи, Мадхвы, Валлабхи, Нимбарки, и другие. Но большинство ученых и специалистов (напр., Дж. Тибо, С. Радхакришнан, П. Дейссен, Св. Гамбхирананда, и др.) вполне единодушны в признании того факта, что Шанкара лучше, точнее и глубже всех прочих толкователей текстов Веданты выразил Сущность и Дух этих канонических священных Откровений.

 

Практические последователи Веданты:

 

Каждая школа Веданты состоит не просто из философов, теоретически придерживающихся ее взглядов, но также и из большого числа монахов (санньясинов) и рядовых последователей, которые стремятся вести соответствующий (принципам Веданты) образ жизни. Именно в этом отношении Веданта в своих различных формах, - особенно Адвайта, - и сейчас продолжает оказывать сильнейшее влияние на жизнь миллионов людей по всему земному шару.

 

После появления основных комментариев, литература Веданты развивалась далее в бесчисленных суб-комментариях (напр., Анандагири), словарях и самостоятельных трактатах, написанных ведущими мыслителями каждой школы в защиту своих взглядов и для опровержения взглядов других школ. Таким образом, общий объем литературы Веданты чрезвычайно велик, хотя напечатана лишь небольшая его часть.

 

Основной вопрос, по которому расходятся школы Веданты:

 

Наиболее общим вопросом, по которому расходятся школы Веданты, является вопрос об отношении Я (т.е. сознающей личности (джива)) и Бога (Брахман). Некоторые утверждают, что Я и Бог - это совершенно различные сущности; такой взгляд называется дуализмом (двайта). Представители других школ (например, школы Шанкары) считают, что Я и Бог-Брахман абсолютно тождественны. Шанкара всегда подчеркивает, что различия между человеческой Душой и Богом - временны и иллюзорны, обусловлены только невежеством. Этот взгляд называется монизмом (Адвайта). Третьи, например Рамануджа, утверждают, что Я и Бог относятся друг к другу как часть и целое; этот взгляд может быть назван ограниченным монизмом (вишишта-адвайта). Высказывалось много и других точек зрения, каждая из которых по-своему определяла особый тип тождества-неразличия (абхеда), различия (бхеда) или тождества в различии (бхеда-абхеда) Я и Бога. К философам, не согласным полностью ни с двайтой, ни с Адвайтой, причислялись Бхаскара, Ядавапракаша (направление бхеда-абхеда), Аудуломи (сатьябхеда), и проч. Попыткой диалектически выразить невыразимое одновременное единство и различие дживы и Брахмана была и так называемая ачинтья бхеда-абхеда (непостижимое различие в Едином) кришнаита Чайтаньи. Но наиболее известной системой Веданты является знаменитая школа Шри Шанкарачарьи, которая и будет рассмотрена ниже.

 

Три периода развития Веданты:

 

Исходя из этого, можно установить три стадии в развитии Веданты: 1) созидательная стадия спонтанного духовного творчества, представленная текстами божественного Откровения Шрути — ведийскими произведениями, состоящими главным образом из Упанишад; основных (базовых) Упанишад традиция насчитывает от 10-ти до 15-ти, ибо 10 Упанишад (Иша, Кена, Катха, Прашна, Мундака, Мандукья, Тайттирия, Айтарея, Чхандогья и Брихадараньяка; причем Шанкара комментировал не исходный текст Мандукья-Упанишады, а комментарий (Карику) на него знаменитого Учителя Веданты Гаудапады) точно истолковывались Шанкарой в его бхашьях, а об авторстве остальных комментариев до сих пор идут дискуссии и споры. Например, Рамакришна Матх совершенно определённо атрибутирует авторство Шветашватаропанишад-бхашьи Шанкаре. Основные идеи Веданты выражаются здесь главным образом в форме поэтических прорицаний и мистических интуиций просветлённых пророков-риши; 2) стадия систематизации, представленная «Брахма-сутрой», которая собирает (компилирует), систематизирует и отстаивает (защищает) идеи, высказанные на предыдущей стадии; 3) стадия разработки, представленная всеми произведениями — от главных комментариев до тех идей и аргументов, которые приняли собственно философские формы, обращающиеся не просто к раннему авторитету, но также и к самостоятельным рассуждениям. Хотя и есть возможность рассматривать философские проблемы каждого из этих периодов в отдельности, однако за недостатком места мы рассмотрим их в одной части. Сами ортодоксальные индийские авторы рассматривают идеи этих следующих друг за другом стадий как единый, цельный, неотделимый от источника, развивающийся и разветвляющийся в своём развитии поток. Рассмотрим теперь в общих чертах развитие Веданты в Ведах и Упанишадах.

 

2. Развитие Веданты в Ведах и Упанишадах

 

Из четырех Вед — Ригведы, Яджурведы, Самаведы и Атхарваведы — первая (т.е. Ригведа) является основной работой, ресурсом, а остальные три по большей части содержат гимны Ригведы, расположенные (аранжированные) тем или иным образом, удобным для их исполнения при жертвоприношениях. Гимны Ригведы состоят главным образом из молитв, обращённых ко многим божествам: Агни, Митре, Варуне, Индре, и др. В гимнах воспеваются могущество и благородные дела разных богов и содержатся молитвы, взывающие к их помощи и милости. Жертвоприношения богам состояли в возлиянии очищенного коровьего масла и других веществ (напр., сомы) в жертвенный огонь, сопровождавшемся гимнами и песнопениями в их честь. Эти божества считались реальностями, некими сущностями, определяющими все явления природы и руководящими ими (т.е. стихиями), как, например, огнём, солнцем, ветром, дождём, и проч., от которых зависят такие важные моменты, как жизнь, земледелие и благосостояние. Природа, хотя и населённая различными божествами, считалась подчинённой некоторому основному закону (называемому рита, а впоследствии – дхарма), справедливо управляющему всем миром, — предметами природы, так же как и живыми существами. Функцией этого закона является не только сохранение порядка и упорядоченности среди планет и других объектов, но и установление справедливости.

 

Вера во многих богов называется политеизмом; поэтому очень часто говорят, что Веды политеистичны. Но ведийские идеи имеют такие особенности, которые ставят данную точку зрения под сомнение. Каждый бог, когда к нему обращаются с молитвой, превозносится в гимне как верховный Бог, творец Вселенной и Владыка всех богов. Поэтому профессор из Оксфорда Макс Мюллер утверждает, что название «политеизм» не подходит для этой веры, и предлагает другое — «генотеизм», или «катхенотеизм». Но является ли ведийская вера политеизмом или генотеизмом, — это в значительной мере зависит от того, как мы объясним это явление, то есть от субъективного фактора. Веды можно назвать политеистичными, если возвеличивание в них каждого бога до степени верховного Божества считать не показателем действительного убеждения в превосходстве такого бога, а только преднамеренным преувеличением, поэтической гиперболой. Но если ведийские поэты-кави действительно верили в то, о чем они говорили, тогда генотеизм был бы лучшим названием. Последняя точка зрения более чем вероятна, так как в Ригведе мы встречаем места, где ясно утверждается, что разные божества служат лишь проявлениями Единой, лежащей в основе всего Реальности. «Единая Реальность называется мудрецами по-разному: Агни, Яма, Матаришва...» (Экам сад випра бахудха ваданти…). Поэтому становится возможным рассматривать каждое божество как верховное.

 

По мнению многих исследователей данного предмета, ведийское мышление эволюционировало, причем идея Бога постепенно развивалась от политеизма через генотеизм к монотеизму, то есть к вере в единого Бога (Тад Экам). Эта гипотеза, может быть, и верна. Но генотеизм — не просто транзитивное (временное) явление; даже в своей наиболее развитой форме индийский монотеизм сохраняет веру в то, что хотя Бог и един, он проявляется, манифестируется во многих богах, причем каждому из них можно поклоняться как форме верховного Божества. Даже в настоящее время в Индии имеются различные культы — шиваизм, вишнуизм, и т.п., — процветающие рядом друг с другом. Почти каждый из них основывается на философии единого верховного Бога, часто даже единой всеобъемлющей Реальности.

 

Особенность индийского монотеизма:

 

Индийский монотеизм в его живых формах, от ведийского периода до наших дней, основан, скорее, на вере в синтетическое Единство богов в лице единого трансцендентного Бога-Брахмана, чем на отрицании многих богов ради единого (личностного) Бога. Таким образом, ведантический монотеизм обладает особенностью, выгодно отличающей его от ортодоксий христианства или магометанства. Эти особенности индийской религии — не просто прошедшие фазы религии ведийского периода. Убежденность о Единстве всех богов, с которым мы встречаемся в Ригведе, составляет органическую часть более общей великой идеи, которую мы также находим здесь в ясной форме — идеи о Единстве всего сущего. И все мудрецы Востока и Запада, рано или поздно, приходили к этому потрясающему убеждению.

 

Единство всего сущего:

 

В знаменитом гимне «Пуруша-сукта» (10.90.), который и поныне ежедневно произносится каждым набожным брамином, ведийский пророк, быть может, впервые в истории человечества, высказал мысль об органическом Единстве всей Вселенной. Вот некоторые строфы этого гимна: «У Пуруши тысяча голов, тысяча глаз, тысяча рук; Он покрывает Землю со всех сторон и простирается на десять пальцев за ее пределы. Пуруша — это всё то, что есть, и всё то, что было и что будет; наделённый бессмертием, Он есть и всё то, что произрастает (увеличивается) благодаря пище. Таково Его беспримерное величие; и Пуруша ещё более велик: весь сей мир — это лишь четвертая часть Его, а три четверти Его бессмертны на Небе. Ибо на три четверти Пуруша уходит вверх: но одна четверть Его остаётся здесь, и затем распространяется повсюду через живой и лишённый жизни мир».

 

Трансцендентность и имманентность Бога:

 

Все существующее — Земля, Небеса, планеты, боги, живые и неживые объекты — понимается здесь как части одной великой божественной Сущности (Пуруша), которая проникает, пронизывает собою весь мир, и в то же время всегда остаётся вне его. В Пуруше всё, что есть, было и будет — едино. Этот гимн представляет собой плод невероятной поэтическо-метафизической проницательности, которая раскрывает не только Вселенную как единое органическое целое, но также и верховную Реальность, — как имманентную, так и трансцендентную; Бог проникает собою весь мир, но в то же время Он не исчерпывается миром и остается вне его. В западной теологии эта концепция называется панентеизмом (pan — все, en — в, theos — бог) – не путать с пантеизмом – не всё равно Богу, но всё есть в Боге, который ещё более велик, чем всё. С большим искусством и вдохновением этот универсальный взгляд разрабатывается в Бхагавадгите. Ярчайшая вспышка пророческого воображения, проявившаяся в цитированном выше гимне, показывает нам всё богатство идей, которые вдохновляли лучшие ведийские умы – монизм, панентеизм и органическую концепцию взаимосвязанного мира.

 

Безличный Абсолют:

 

В другом широко известном гимне, называющемся «Насадия-сукта» (10.129.), мы знакомимся с ведической концепцией безличного Абсолюта. Реальность, лежащая в основе всякого существования, всякой жизни, есть первичная исконная Реальность, из которой происходит всё; эта запредельная Реальность, как говорится в данном гимне, не может описываться ни как несуществующая, ни как существующая (т.е. Она ни асат, ни сат). Здесь мы имеем, быть может, первый проблеск концепции неопределимого Абсолюта, Парабрахмана, представляющего собой Реальность, лежащую в основе всех вещей, но не поддающуюся описанию. Гимн начинается так: «Тогда не было ни того, что есть (сат), ни того, чего нет (асат); не было ни неба (sky), ни Небес (Heaven), которые выше». Заканчивается этот гимн поразительными словами: «Он, от которого возникло все сотворённое, — сотворил ли Он его, или нет, — высочайший пророк на высочайших Небесах, — Он поистине знает (всё обо всём), а может быть, даже и Он не знает?»

 

По поводу связи между пониманием первичной Реальности как божественной личности и как неопределенного Абсолюта следует сказать, что в описании Реальности как личности имеется упоминание о её трансцендентном аспекте, который не поддаётся описанию в рамках объектов опыта и, таким образом, является неопределимым (невыразимым). Следовательно, личное и безличное понимание Бога считаются двумя аспектами одной и той же Реальности. Хотя многие из важных элементов Веданты и могут быть найдены, таким образом, в Ригведе, они выражены там в достаточно туманной поэтической форме. Метод, с помощью которого мудрецы приходят к этим взглядам, не упоминается, а равно не приводятся и аргументы для их обоснования. Истинная же философия должна быть основана главным образом на ясном размышлении и убедительной аргументации. Поэтому, строго говоря, в ведах нет настоящей философии. Первая попытка последовательных философских рассуждений обнаруживается в Упанишадах, где ясно ставятся и рассматриваются важнейшие проблемы «Я» (т.е. индивидуального самосознания), Бога и мира. Но даже здесь философский метод получения вывода на основе точной аргументации проявляется (задействуется) лишь отчасти. Некоторые из Упанишад, написанные стихами, содержат, подобно Ригведе, вдохновенные изречения по философским вопросам. Подобные философские изречения встречаются также и в других Упанишадах, написанных прозой. Лишь в немногих Упанишадах можно найти приближение к философскому методу изложения, когда в диалогах, путем вопросов и ответов, делается попытка привести, шаг за шагом, скептически настроенного ученика к некоторому выводу. Но, несмотря на отсутствие точных форм аргументации, Упанишады чарующе обаятельны и привлекательны. Это потому, что в них сочетаются возвышенность идей, глубина проникновения, магический призыв ко всему, что есть добродетельного и возвышенного в человеке, и неотразимая сила, с которой они отстаивают свои идеи, как будто они порождены непосредственным созерцанием Истины. Великий немецкий мыслитель Шопенгауэр, на которого Упанишады произвели очень сильное впечатление, заявил, что «Во всём мире нет учения столь благотворного и столь возвышающего Душу, как учение Упанишад». Он называл их утешением своей жизни и даже своей смерти.

 

Вопросы, освещаемые Упанишадами:

 

В Упанишадах мы упомянем следующие наиболее значительные проблемы: Что такое Реальность, из которой происходят все вещи, благодаря которой всё живет и в которой всё исчезает (растворяется) после разрушения? Что представляет собой То (ТАТ), с помощью познания которого может быть познано всё? Что представляет собой То, с помощью познания которого неизвестное становится известным? Что представляет собой То, посредством познания которого можно достигнуть бессмертия? Кто такой Брахман? Кто такой Атман? Уже сама природа этих вопросов предполагает, что мыслители Упанишад были вполне уверены в существовании некой всепроникающей Реальности, лежащей в основе (т.е. в виде субстрата) всех вещей, возникающих из Неё, существующих в Ней и возвращающихся в Неё, и в том, что существует некоторая Реальность, посредством познания которой может быть достигнуто бессмертие (амритатва). Эта Реальность иногда носит название Брахман (Бог), иногда — Атман (Я), иногда же — просто Сат (чистое бытие). «В начале был только Атман», — говорится в «Айтарейе» (1.1) и «Брихадараньяке» (1.4.1). «Все это есть Атман»,— говорится в «Чхандогье» (7.25.2). «Если познан Атман, - познано всё», — говорится снова в «Брихадараньяке» (4.5,6). Мы читаем также: «Вначале было только бытие (Сат); оно было одним без второго» («Чхандогья», 6.2.1). Далее, «Всё это есть Брахман» («Мундака», 2.2.11, и «Чхандогья», 3.14.1). В этих различных контекстах термины «Брахман» и «Атман» употребляются как синонимы. В некоторых местах ясно говорится: «Это Я (Self) есть «Брахман» («Брихадараньяка», 2.5.19); «Я есмь Брахман» (там же 1.4.10). Упанишады переносят центр внимания с ведийских богов на Я (т.е. на внутреннее сознание) человека. Они анализируют Я, проводя различие между внешней оболочкой человека, и его внутренней, истинной Реальностью. Тело (деха), чувства (индрии), ум (манас), интеллект (буддхи), и порождаемые ими кратковременные удовольствия (от соприкосновения с предметами материального мира) поддаются ощущению (будучи объектами) и считаются преходящими, меняющимися модусами-свойствами, а не постоянной Сущностью Я. Внешние оболочки (коша), так сказать, покровы, скрывают внутреннюю, постоянную, Реальность, которая ни с чем не может быть отождествлена, хотя всё коренится в Ней и представляет собой Ее проявление. Реальное «Я» есть чистое сознание (чайтанья), а всякое частное сознание объектов бытия есть его ограниченное обнаружение. Будучи не ограниченным никаким объектом, это чистое сознание также неограниченно. Реальное «Я» называется Атманом. Как бесконечная, сознательная Реальность (сатьям, джнянам, анантам), «Я» человека тождественно «Я» всех существ (сарва-бхутатма) и, следовательно, Богу, Брахману. В «Катха-Упанишаде» говорится: «Это Я (т.е. Атман) скрыто во всех вещах, и поэтому не кажется пребывающим там (т.е. как бы отсутствует там), но оно воспринимается особо проницательным человеком с помощью острого, чистого, всепостигающего интеллекта» (3.12).

 

Самопознание есть высшее познание:

 

Делается всё возможное, чтобы помочь человеку открыть это свое реальное Я. Познание Я (Атма-видья, или Атма-джняна) рассматривается как наивысшее познание (Пара-видья); всякое другое познание и изучение считается по отношению к нему низшим (апара-видья). Метод самопознания осуществляется через йогический контроль над низшим я (т.е. телесным сознанием), над его глубоко укоренившимися интересами и импульсами посредством изучения Веданты под руководством просветлённого Учителя, размышления и естественного сосредоточения-медитации (шравана, манана, нидидхьясана) до тех пор, пока силы прошлых привычек и мыслей (т.е. самскар и васан) полностью не преодолеются твердой верой в изучаемую Истину. Это трудный путь, в который может пуститься только тот, кто настолько силен и мудр, что ради добродетели (шреяс) может отвергнуть приятное (преяс).

 

Ритуалы недостаточны:

 

Ведийская вера в жертвоприношение была серьёзно поколеблена Упанишадами, которые смело объявили, что жертвоприношениями (т.е. кармической деятельностью) нельзя достигнуть высочайшей Цели (Парамагатим), — бессмертия и свободы от страданий. В «Мундака-Упанишаде» говорится, что эти жертвоприношения подобны плотам, которые дали течь (то есть, оказались бесполезными в океане мирских страданий), и те глупцы, которые считают их лучшим средством, страдают в старости предсмертными муками и умирают. Выполнение ритуалов в лучшем случае может обеспечить временное пребывание на небесах (сварга), но когда заслуженная в этом мире награда-заслуга (пунья) исчерпана, тогда происходит новое рождение (пунарджанма) в этом бренном мире. Более глубокое значение, однако, придаётся жертвоприношению, когда отождествляются поклоняющееся личности и боги, которым поклоняются. То есть, не осуждаются только те жертвенные акты, в процессе исполнения которых поклоняющийся (жертвующий) и объекты поклонения (деваты) признаются внутренне тождественными, т.е. имеющими единую духовную природу Брахмана. Таким образом, церемонии приношения жертв богам должны рассматриваться только как внешние деяния, имеющие значение для непосвященного, который не понимает сокровенной тайны Вселенной.

 

Познание внутреннего Я, или Бога, - средство достижения высшего Блага:

 

Жертвоприношение, предназначенное для Я, - т.е. Брахмана, - неизмеримо выше жертвоприношения божествам. Только через познание Я, - т.е. Брахмана, - может быть прекращено перерождение в сансаре, а вместе с ним — всякое несчастье и страдание. Кто поистине поймет свое Единство с Бессмертным Брахманом, тот постигает (realizes) бессмертие (т.е. становится бессмертным). Упанишады представляют Брахмана не только как чистую основу всякой Реальности и сознания, но и как первоисточник всякой радости и всякого счастья. Мирские удовольствия являются всего лишь искаженными отражениями (fragments) этой радости, подобно тому, как объекты мира являются ограниченными проявлениями этой Реальности. Тот, кто может погрузиться в глубочайшие тайники своего Я, не только осознаёт свое тождество с Брахманом, но и достигает сердца (ядра) Бесконечной Радости. Мудрец Яджнявалкья говорит Майтрейе: «Доказательство того, что Я есть источник всякой радости, заключается в том, что оно (т.е. Атман) является самой драгоценной вещью для каждого человека. Всякий человек любит другого человека или вещь потому, что он отождествляет себя с этим лицом или вещью, рассматривая их как свое собственное Я». «Нет ничего драгоценного самого по себе», — говорит Яджнявалкья. Жена дорога не потому, что она жена; муж дорог не потому, что он муж; сын дорог не потому, что он сын; богатство дорого не ради самого богатства. Все дорого вследствие того, что это — Я. То, что Я само по себе является блаженством, можно доказать также тем, что во время сна без сновидений (сушупти) человек забывает о своей связи с телом, чувствами, умом и внешними объектами, и погружается, таким образом, в самого Себя, в свое внутреннее «Я», пребывая в спокойствии, не нарушаемом ни удовольствиями, ни страданиями. Современная биология утверждает, что самосохранение — это основной инстинкт, присущий всем живым существам. Но почему это Я, или жизнь, столь дороги нам? Упанишады отвечают на это: потому, что жизнь — это радость. Кому нравилось бы жить, если бы жизнь не была радостью? Радость, которую мы испытываем в повседневной жизни, как бы ни была она ограничена и как бы ни омрачалась, поддерживает наше желание жить (т.е. так называемую волю к жизни, абхинивешу). Но ведь на самом деле уход от своего внутреннего Я (Атмана) в мир материальных вещей не приносит большой и прочной радости. Желание объектов оказывается оковами, связывающими нас с бренным миром, с полным страданий заколдованным кругом рождения, смерти и нового рождения, и т.д. Силы желаний сами по себе отвлекают нас от Я и естественных условий нашего духовного существования. И чем больше мы отказываемся от своего страстного стремления (тришна) к объектам и пытаемся осознать наше тождество (абхеда) с истинным Я (Атманом), или Богом (Брахманом), тем больше мы осознаем истинное счастье. Чувствовать свое единство с Я — значит находиться в единстве с Бесконечным Богом, с Бессмертностью и Неограниченной Радостью. Тогда ничто не останется недостигнутым, ничто не останется желанным. Поэтому в Катха-Упанишаде написано, что смертный может достичь бессмертия и единства с Брахманом даже в этой жизни, если его разум будет очищен, а сердце освободится от всех желаний.

 

Если Атман-Брахман есть Реальность, лежащая в основе всей Вселенной, то может возникнуть вопрос о характере отношений между Брахманом и миром. Данные в различных Упанишадах описания сотворения мира не совсем совпадают. Однако во всех этих описаниях единодушно утверждается, что Атман (или Брахман, или Сат) является как творцом, так и материальной причиной мира. В большинстве этих описаний исходный пункт сотворения мира изображается примерно так: сначала была Душа; она подумала: «Я одна. Почему бы мне не стать множеством?», «Я должна сотворить миры». Описание последующих стадий-этапов, на которых были созданы все объекты-предметы, варьируется: иногда утверждается, что сначала из Атмана возник тончайший элемент — акаша (эфир), а затем постепенно — все физические предметы; в других случаях рисуется иная картина. Как мы увидим позднее, в этих расхождениях нет ничего предосудительного, ибо мир существует вечно, и рассказы о его сотворении должны пониматься фигурально, а не буквально. Космогонические теории выражают истину не прямо, а иносказательно.

 

Отрицание множественности:

 

Если верить этим описаниям, то сотворение мира должно быть реальным, а Бог — реальным творцом его (то есть абсолютной Душой). Но в ряде мест указывается, что здесь нет множественности (неха нана асти кинчана) и что тот, кто видит здесь множество, обречен на смерть (мритьйох са мритьюм апноти я иха нанева пашьяти). В Реальности нет никакой множественности. Для объяснения единства всех вещей, которые кажутся множественными, приводятся следующие примеры: Подобно тому, как различные золотые изделия являются в действительности тем же золотом, которое представляет собой их единственную реальную субстанцию, а их различные названия и формы (нама-рупа), которые делают их по видимости многими,— это лишь эфемерные словесные различия, - так и все объекты вообще — это то же самое, что Реальность, а их различия — чисто словесные. Отдельное, самостоятельное существование объектов мира отрицается. Брахман (или Атман) во многих местах также рассматривается не как творец, а как Реальность, которая не поддается описанию, будучи не только невыразимой словами, но даже недоступной для мысли. Брахман не может быть даже объектом богослужения. Так, в «Кена-Упанишаде» говорится: «Это (Брахман) есть нечто другое, чем-то, что известно, и вне того, что неизвестно. Что невыразимо речью, но благодаря чему речь сама выражается, известно как Брахман, но это не тот, кому поклоняются как Брахману». Здесь порицается слепое идолопоклонничество.

 

Реально ли сотворение мира?

 

Эти два различных утверждения относительно мира и Бога, естественно, вызывают недоумение. Является ли Бог действительным творцом мира и, следовательно, реален ли мир, или же в действительности не было никакого творения, а мир объектов — лишь простая видимость, химера? Является ли Бог поддающейся определению, познаваемой Реальностью, которая может быть описана с помощью надлежащих атрибутов, или же Бог есть нечто неопределенное, непознаваемое? В чем заключается действительная точка зрения Упанишад? Эти проблемы пытаются разрешить ведантисты во всех последующих трактатах Веданты. Как уже отмечалось, в «Брахма-сутре» Бадараяны делается попытка установить и систематизировать реальные взгляды священных текстов Шрути. Но имеющиеся чрезвычайно краткие утверждения (сутры) сами по себе допускают различные толкования. Куда более ясным и определённым изложением принципов Веданты отличается Мандукья-Карика Гаудапады, которая в действительности является базовым текстом (манифестом) Веданты. Сам Бадараяна, кстати, упоминает в своих сутрах о других семи Учителях Веданты. Последующие авторы-комментаторы «Брахма-сутры» дают свои собственные подробные истолкования Упанишад и сутр. Из различных соперничающих друг с другом школ, которые возникли этим путем, наиболее известной является школа Шанкара-Ачарьи. То, что людьми принимается в настоящее время за Веданту и даже иногда за индийскую философию в целом, есть в действительности Адвайта-Веданта школы Шанкары. Следующей по степени популярности является вишишта-адвайта школы Рамануджа-Ачарьи.

 

3. Единые взгляды двух главных школ Веданты

 

Единая концепция Веданты о Вселенной:

 

Следуя за Бадараяной, Шанкара и Рамануджа отвергают теории, объясняющие мир 1) либо как продукт материальных элементов (атомов), соединяющихся для образования объектов, 2) либо как преобразование лишенной сознания природы (пракрити), произвольно создающей в своем развитии все объекты, 3) либо как продукт (соединения) двух видов независимой реальности, то есть материи-пракрити и Бога, одна из которых представляет собой материальную (упадана), а другая — действующую (нимитта) причину, создающую мир из материальной. Как Шанкара, так и Рамануджа согласны в том, что не обладающая сознанием причина не может создать мир (джагат); оба они утверждают, что даже дуалистическая концепция двух первичных независимых реальностей, — сознательной и бессознательной, — создающих мир путем взаимодействия, является неудовлетворительной. Школы Шанкары и Рамануджи придерживаются Упанишад, согласно которым «Всё есть Брахман» (Сарвам кхалв идам Брахма), а материя и ум не являются независимыми реальностями, но коренятся в том же Брахмане. Таким образом, обе школы являются монистическими, верующими в единую, абсолютную, независимую Реальность, которая пронизывает мир множества объектов и множества я. Бадараяна, за которым следуют Шанкара и Рамануджа, тщательно разбирает неудовлетворительную природу других, противоположных его взглядам, теорий происхождения мира. Опровержение этих противоположных взглядов основывается как на самостоятельных рассуждениях, так и на свидетельствах древних писаний Шрути. Мы можем суммарно изложить здесь те независимые аргументы, с помощью которых опровергаются главные теории индийской философии.

 

Опровержение учений Санкхьи и Вайшешики о сотворении мира:

 

Учение Санкхьи о том, что не обладающая сознанием первичная материя (пракрити), состоящая из трех гун (саттва, раджас и тамас), производит мир без вмешательства какой-либо сознательной силы, не удовлетворительно. Ибо Вселенная — это система хорошо приспособленных объектов, и нельзя поверить, чтобы последние были случайным продуктом какой-либо не обладающей сознанием причины. Как признает сама Санкхья, этот мир, состоящий из живых тел, чувств, моторных органов (карма-индрий), и других объектов, создан именно для того, чтобы быть пригодным для различных душ, которые рождены в соответствии с их минувшими деяниями (кармой). Но каким образом лишенная сознания природа может выполнить такой сложный план? Трудно поверить, что это могло произойти само по себе. Признавая, что у мира имеется цель (освобождение Пуруши), но отрицая в то же время существование сознательного творца (Ишвары), санкхья ставит себя в абсурдное положение. Телеология, отрицающая наличие сознательного творца-управителя, лишена смысла. Приспособление средств к целям невозможно без сознательного руководства. Санкхья указывает на самопроизвольное выделение молока коровой для питания теленка, как на пример несознательного, но целесообразного акта. Однако при этом забывается, что корова — это живое сознательное существо, и выделение молока вызывается (в том числе и) ее любовью к теленку. Нельзя привести ни одного убедительного примера, где бы несознательный объект выполнял сложный целесообразный акт. Души (пуруши), наличие которых признается санкхьей, неактивны и, следовательно, не могут способствовать эволюции мира. Большой ценитель индийской метафизики Шопенгауэр пишет в своих заметках о санскритской литературе: «Философия школы санкхья, которую считают предшественницей буддизма, развертывает перед нами основные догмы всякой индийской философии, в том числе необходимость избавления от горестного существования (в сансаре), соответствие переселений душ деяниям (карме), познание (джняна) как основное условие самоосвобождения, и т.д. Но вся эта философия (санкхьи) испорчена одною основной ложной мыслью, - абсолютным дуализмом начал: пракрити и Пуруши. И именно в этом санкхья расходится с Ведами. Поэтому остаётся недостаточно выясненным вопрос, - почему же пракрити (т.е. материя) так старается об освобождении Пуруши? Далее, санкхьяики нам говорят, что конечная цель - эмансипация Пуруши, а потом вдруг оказывается, что освободиться должна пракрити (от себя самой). Всех этих противоречий не было бы, если бы пракрити и Пуруша имели общий корень». Протестантский санскритолог Рихард Гарбе, наоборот, очень ратовал за дуалистическую и теистическую трактовку Вед. Он был весьма недоброжелательно настроен по отношению к Адвайта-Веданте, и даже вычеркнул из своего перевода Бхагавадгиты все те места (т.е. шлоки), которые содержали в себе хотя бы намеки на монизм (т.е. Адвайту) и на теорию иллюзорности материального мира. (Ученик Гарбе Рудольф Отто зашел в приложении этой антинаучной методики ещё дальше.) Хатха-йога также опровергается ведическим изречением: «Не бывает несотворённого (т.е. Нирваны) посредством сотворённого (т.е. физических усилий)» (Мундака-Упанишада), так как невозможно достичь конечного Освобождения благодаря манипуляциям с физическим телом. Учение вайшешиков о том, что мир образован сочетанием атомов, также несостоятельно, потому что лишенные сознания атомы не могут создать этот великолепно приспособленный (к жизнедеятельности) мир. Система вайшешиков признаёт, конечно, моральный закон адришты, управляющий атомами при создании мира. Но этот закон также лишен сознания, и трудность поэтому не устраняется. Кроме того, остаётся непонятным, каким образом атомы впервые приводятся в движение. Если бы движение было неотъемлемой природой атомов, то они никогда не прекращали бы своего движения, и никогда не происходило бы распада (пралайя) объектов, который признается вайшешиками. Конечно, школа вайшешиков признает души, но они не обладают внутренним сознанием. Сознание возникает лишь после того, как души соединяются с телами и органами познания, а последние не существуют до сотворения мира. Следовательно, атомы не могут получать никакого сознательного руководства даже со стороны душ.

 

Единое учение Веданты о Боге:

 

Мы видели, что даже в столь давние времена, как в ведийский период, Бог понимался в двух аспектах: Бог пронизывает собой мир, но не исчерпывается им; Он выходит за его пределы. Бог и имманентен, и трансцендентен. Эти два аспекта понимания Бога перешли через Упанишады в позднюю Веданту, хотя не все мыслители придавали одинаковое значение трансцендентности и имманентности. Учение, согласно которому Бог пребывает во всех вещах, принято называть пантеизмом. Поэтому Веданта обычно обозначается этим термином. Пантеизм этимологически означает теорию «всё в Боге». Но если всё есть Бог, то вопрос: является ли Бог просто совокупностью всех объектов мира, то есть совокупностью вещей, или чем-то большим? — остается открытым. При таком различении словом «пантеизм» обозначается теория, согласно которой Бог растворяется в природе, тогда как «панентеизм» употребляется во втором смысле. Чтобы избежать неясности в слове «пантеизм» и все время помнить о том, что Бог в Веданте не просто имманентен, но и трансцендентен (в Своём главном аспекте), мы будем называть учение Веданты о Боге, скорее, панентеизмом, чем пантеизмом.

 

Более широкое и более узкое значения слова «Бог»:

 

Здесь необходимо отметить, что в Упанишадах и позднее в ведантийской литературе слово «Брахман» употребляется для обозначения как Высшего Принципа, Абсолютной Реальности, так и творца мира (объекта богослужения). Как творец мира, Брахма-Праджапати – один из тримурти. В этом, втором значении в поздней литературе встречается слово «Ишвара». На английском языке иногда пользуются термином «Абсолют» (Absolute) для обозначения «Высшей Реальности» и словом «Бог» (God) — для творца мира. Но слово «Бог» употребляется и в более широком смысле в обоих значениях (например, у Спинозы, Гегеля, Уайтхеда). В своем труде «Эволюция теологии у греческих философов» (т. I, стр. 32) Эдвард Кард определяет «идею Бога как абсолютную силу или принцип». Здесь мы пользуемся словом «Бог» вместе и наряду с термином «Брахман» в более широком смысле (для обозначения как Бога в религии, так и Абсолюта в философии); контекст в каждом случае подскажет точное его значение Употребление двух названий, или имен, может вызвать предположение о наличии двух реальностей и затемнить правильное понимание этих двух терминов как единой Реальности, имеющей две стороны.

 

Другим положением, на котором сходятся последователи Веданты, является следующее: все они верят, что познание бытия Бога, Брахмана, осуществляется прежде всего не посредством размышления, а через откровения священного Писания, Шрути. Ими признается, конечно, что благочестивые души, ведущие религиозную жизнь, могут постигнуть присутствие Бога. Но первоначально мы должны исходить из опосредованного познания Бога через несомненное свидетельство священного Писания. Таким образом, в Веданте, как и в ньяйе, и других теистических системах, не делается почти никаких попыток приводить чисто логические доказательства в пользу бытия Бога. Приводимые же аргументы обычно ограничиваются тем, что показывают общую недостаточность всех теорий Бога, не основанных на священном Писании, и оправдывают учения, изложенные в священных текстах. Эта позиция Веданты кажется несколько догматической и становится иногда объектом критики. Следует, однако, отметить, что даже многие западные философы (вроде Канта, Лотце, и др.) время от времени высказываются против теистических доказательств, считая их слабыми и неудовлетворительными. Лотце дал понять, что если мы не начнем с некоторой веры в Бога, то рациональные доказательства его бытия будут мало полезными. «Поэтому, — указывает Лотце, — все доказательства того, что Бог существует, хороши для оправдания нашей веры». По Лотце, эта вера вытекает из «неизвестного импульса, который побуждает нас перейти в своем мышлении, — так как мы не можем не сделать этого, — от мира, данного в опыте, к миру, не данному в опыте, но находящемуся выше и за пределами опыта». Согласно Веданте, первоначальная вера необходима как для религиозной жизни, так и для мышления. «Верующий обретает Знание». Но хотя отправной пункт этой веры и лежит в чувстве неудовлетворенности, беспокойства и стремления к чему-то Высшему, она остается слепым блужданием в потёмках до тех пор, пока ведантист (джняна-йогин) не просвещается Учением священного Писания, Шрути, указывающим путь к познанию Бога-Брахмана. Размышление (манана, чинтана) необходимо для понимания этого Учения, осознания его неопровержимости и устранения сомнений. Само по себе размышление есть пустая форма или метод мышления, могущий действовать только при наличии материала. Священное Писание доставляет разуму материал для умозрения, аргументации и размышления. Этот вид зависимости разума от материала, доставляемого из нерационального источника, присущ не только теологии. Даже величайшие открытия в науке восходят к некоторому нерациональному источнику, например, к интуитивным проблескам истины в воображении, которые затем мышление пытается оправдать посредством дальнейшего наблюдения, экспериментирования, доказательства и разработки. «Диалектика, — говорит Бергсон, — необходима для оправдания интуиции». Хотя все последователи Веданты и признают священное Писание первоисточником веры в Бога, они полностью используют размышление для оправдания и разработки этой веры. Они знают из Упанишад, что Бог, Брахман, является бесконечной, сознательной, всеобъемлющей Реальностью, творцом Вселенной, так же как и ее хранителем и разрушителем. Каждый из последователей Веданты пытается своим собственным путем развивать то, что, с его точки зрения, является наиболее последовательной теорией Бога. Сутры Бадараяны посвящены Богу и называются поэтому «Брахма-сутрой». Однако они написаны для человека, то есть для воплощенной души, и поэтому называются также «Шарирака-сутрой». Таким образом, в Веданте человеку отводится центральное место. Именно для его просвещения и спасения Веданта занимается философией. Но какова действительная природа человека? Упанишады учат, что человек не существует независимо от Бога, Брахмана. В этом согласны как Шанкара, так и другие ведантисты. Но зависимость нашего Я от Бога они истолковывают по-разному.

 

Шанкара и индуизм:

 

Шанкару очень часто пытались и пытаются втиснуть в прокрустово ложе так называемого индуизма. (Кстати сказать, частое употребление понятия индуизм - это дань невежеству, и образованные люди стараются это слово произносить как можно реже; само по себе слово индуизм - фиктивный термин, обозначающий то, чего в реальности нет. Индуизм - это абстрактная концепция, с легкой руки которой якобы позволяется объединять, а точнее, - сваливать в кучу, совершенно несовместимые и антагонистичные взгляды и доктрины. Например, философия Шанкары и философия Рамануджи (и тем более Мадхвы) обнаруживают между собой вопиющие противоречия и явные несходства практически по всем важнейшим пунктам, - однако и того, и другого, и третьего часто называют философами индуизма. И ни один из индийских или западных ученых так и не смог дать четкую и точную характеристику-определение так называемому индуизму просто потому, что как такового индуизма нет и никогда не было. Индуизм - это попытка совместить несовместимое.) Оно и понятно: Шанкара знаменитейший, влиятельнейший и авторитетнейший мыслитель в вопросах метафизики, психологии и религии. Но внутренняя связь между Шанкарой и индуизмом в сущности слаба и поверхностна; Адвайту Шанкары справедливее будет назвать более буддийским явлением, чем индуистским. Ведь индуизм - это просто вульгарная народная религия, а Адвайта-Веданта – это сакральное духовное Учение, врядли пригодное для широких масс. Адвайта – это внутренняя, тайная Доктрина всех религий, вероучений и систем. Сам Шанкара неоднократно подчеркивал, что тот, кто постиг суть Учения Адвайты, кто достиг слияния с Брахманом, не может уже более называть себя ни брамином, ни кшатрием, ни вайшьей, ни шудрой, ни мужчиной, ни женщиной, ни толстым, ни тонким, ни богатым, ни бедным, ни молодым, ни старым, то есть, все само-отождествления отбрасываются, и остается только чистый Дух, Брахман. Но невежды продолжают вешать на Шанкару ярлыки «индуист», «индус», и т.д., не понимая, что Сам Шанкара не имеет к ним никакого отношения. К чистому Духу, Брахману, выразителем которого является Шанкара, не применимы такие ложные понятия, как каста, национальность, страна, государственная принадлежность, и т.д. Все эти пустые и бессмысленные понятия выдумали политики с целью обмана и подчинения своей власти масс народа. Понятно, что Шанкара, со своим стремлением освободить людей от тирании догм и предрассудков, входит в противоречие с действиями нечистоплотных политиков. Философия Шанкары по праву принадлежит всем живущим на Земле разумным людям без исключения, и совсем не ограничивается узкими рамками одного индуизма или еще какого-либо культового комплекса. Титул Шри Шанкарачарьи – Джагад Гуру, т.е. Учитель, Гуру всего мира, всей Вселенной. 

 

Адвайта Веданта (Монизм Шанкары)

 

Прежде чем приступить к непосредственному анализу философии Шанкары, ознакомимся с типичным примером того, как сам мыслитель суммирует свое Учение во вступлении к одной из Упанишад: «Это краткое изложение (конспект) Упанишады написано с целью облегчить понимание её смысла для ищущих осознания Брахмана, Бога. Хотя человеческая Душа (дживатма) по своей сути (т.е. в чистом виде, без упадхи) неотлична от Брахмана, который есть Сатчитананда, Недвойственный (Адвайта), она из-за пагубного неведения (авидьи) не может достичь подлинной цели человеческой жизни; это труднопреодолимое неведение как бы пребывает в самой человеческой Душе, как бы принадлежит ей, постигается посредством своего собственного опыта, и связано с подобием Сознания. Эта дживатма страдает от неисчислимых зол, и ложно считает своей целью наслаждение объектами материального мира. Но ведь на самом деле, это (т.е. материальные чувственные наслаждения) не есть высшая цель человека; и сами эти низменные наслаждения, и всё, что с ними связано, сотворено иллюзией – продуктом невежества. Следовательно, не достигая высшей человеческой цели (т.е. Освобождения, мокши) из-за потакания своим животным страстям, которые (подобно хищным крокодилам) швыряют дживатму туда-сюда, не позволяя ей сосредоточиться на самой Себе, дживатма блуждает по непрерывной цепи перерождений в различных и многочисленных телах, и отождествляет себя то с полубогом, то с человеком, то с животным, и т.д. Каждая смерть и каждое новое рождение причиняют дживатме жуткие мучения и скорби, но воплощённая в тело-оболочку, она легкомысленно забывает об этом, и стремится только к удовлетворению похотей, которые служат лишь семенами будущих бесконечных страданий. Но, в результате каких-либо добродетельных поступков (сукрита), дживатма получает тело брамина, или ещё кого-либо, годного для совершения благочестивой деятельности. (Прим. пер.: Трудно однако уразуметь, каким образом дживатма, заточенная в тело, например, шакала, сможет заслужить благородное воплощение в теле брамина; и какие, интересно, действия сможет предпринять таракан, чтобы стать брамином, и т.д. и т.п. 

 

Под словом брамин Шанкара подразумевает любого человека, имеющего развитые интеллектуальные способности и обладающего необходимыми морально-этическими качествами (сострадание, терпимость, и др.), а не только индийских представителей касты браминов. Варна-дхарма оказалась полностью дискредитированной, она потерпела фиаско в тот самый момент, когда принадлежность к той или иной варне-касте стали определять по рождению (от опредёленных родителей), т.е. когда брамином начали считать только сына брамина, и т.д.) Освободившись от таких пороков, как страсть (кама) и др., посвящая все свои действия Богу (т.е. совершая карма-йогу), и достигнув бесстрастия (вайрагьи) к наслаждениям материальными объектами (в этой жизни и в иной) в результате осознания их непостоянства и ничтожности, человек находит Учителя (Гуру), и смиренно приближается к Нему. Постигая Учение Веданты с помощью Учителя, он осознаёт Истину единства (неотличия) Брахмана и дживатмы как «Я есть Брахман (Ахам Брахмасми)», и становится свободным от страданий посредством уничтожения невежества и его последствий. 

 

И, так как Освобождение (мокша), состоящее в ликвидации невежества, зависит от просветления (т.е. Само-осознания), вполне резонно, что Упанишада начинается, имея именно эту цель в виду. Кроме того, бессмертие следует за осознанием единства человеческой Души и Брахмана. И начало Упанишады становится вполне понятным потому, что только трансцендентное Знание (джняна) признаётся главной причиной Освобождения Души в таких ведических текстах (Шрути), Смрити, Итихаса, и т.д., как то: «Тот, кто знает (т.е. пребывает в подобном осознании) Зная Его таким образом, сам становится здесь бессмертным» (Нрисимха-пурва-тапани; Тайттирия Араньяка). «Только после осознания Его (т.е. Брахмана), человек преодолевает смерть (т.е. освобождается из круговорота сансары); нет никакого иного пути» (Шветашватара). «Если человек не познал Брахмана (во время своей жизни на Земле), то это крайне прискорбно. Тот, кто не постиг Брахмана, неизбежно гибнет» (Кена). «Те, кто познали Брахман, становятся бессмертными» (Катха). «Что и ради чего он может желать после Пробуждения?» (Брихадараньяка). «Познав это (т.е. Брахман), человек не пятнается дурной кармой» (Брихадараньяка). «Знающий Атман-Брахман, более не скорбит» (Чхандогья). «Человек освобождается из пасти смерти после осознания Брахмана (Тат)» (Катха). «Тот, кто постиг этого Брахмана, пребывающего в сердце (т.е. в чистом разуме), разрубает здесь узел невежества» (Мундака). «Когда эта Сущность (Брахман) осознана, тогда узел сердца разрублен, все сомнения разрешены, и вся карма развеяна» (Мундака). «Как реки, стекая вниз, теряют свои имена, формы, и все прочие отличительные признаки, когда вливаются в океан, точно также и просветлённая Душа, став свободной от имени и формы, достигает самосияющего Пуруши, который выше наивысшего» (Мундака). «Тот, кто знает этого высшего Брахмана, сам становится Брахманом» (Мундака). «О дорогой друг, тот, кто осознает этого трудноуловимого, бестелесного, бесцветного, чистого и неизменного Брахмана – тот достигает самого Пара-Брахмана; такой человек обретает всезнание» (Прашна). «Ты должен познать того Пурушу, достойного быть познанным, для того, чтобы смерть не настигла тебя» (Прашна). «Какое заблуждение и какая скорбь может быть у того, кто увидел (осознал) единство (Атмана во всех существах)?» (Иша). «Он достигает бессмертия посредством видьи (т.е. знания)» (Иша). «Мудрецы, осознав Брахман во всех существах, отвратившись от этого бренного мира, становятся бессмертными» (Кена). «Любой, кто постиг это таким образом, избавившись от грехов, остаётся прочно утверждённым в безграничном, блаженном и наивысшем Брахмане» (Кена). «Они, думая только о Нём (о Пара-Брахмане), становятся в самом деле бессмертными» (Шветашватара). «Воплощённое существо, живо представляя себе эту самую Реальность (Атман-Брахман), становится недвойственным, самодостаточным и свободным от страданий» (Шветашватара). «Те, кто постигают Это (Атман-Брахман), становятся бессмертными» (Брихадараньяка). «Они становятся бессмертными, познавая Того Бога» (Шветашватара). «Они достигают самого Брахмана (т.е. состояния Нирваны); осознавая Его, они пребывают в полной умиротворённости» (Катха). «Зная Его (Бога, Брахмана) таким образом, человек разбивает оковы смерти» (Шветашватара). «Те древние полубоги и мудрецы, кто познали Это (Брахман), преодолели смерть и страдания» (Шветашватара). «Вечный мир и покой (т.е. Нирвана) предназначен только для тех, - а не для иных, - кто разумен и кто способен осознать Его (Брахмана, Бога) в своём сердце (т.е. чистом разуме)» (Катха).

 

«Тот, кто обладает настоящей мудростью, отклоняет (отбрасывает) от себя и белую (позитивную) и черную (негативную) карму», «Отбрасывая плоды-результаты, произведённые деятельностью, мудрец (джняни), преданный только божественному Знанию и свободный от рабства смерти (т.е. сансары), достигает блаженного состояния без зла и скорби (т.е. он достигает Нирваны)», «Ты пересечешь океан сансары только на плоту божественного Знания (джняны)», «И также огонь Знания (джняна агни) превращает всю карму в пепел (т.е. нейтрализует ее)», «Понимая это, человек становится воистину мудрым и свободным от каких-либо обязанностей», «Затем, воистину познав Бога (Брахмана), такой мудрый человек вступает в Моё бытие (т.е. в Нирвану) немедленно после обретения этого трансцендентного Знания (Веданты)» (Бхагавад-Гита).

 

«Знание Атмана-Брахмана считается наивысшим среди всех типов знания. Оно наивысшее просто потому, что с его помощью обретается бессмертие», «Брамины-подвижники становятся полностью самодостаточными и удовлетворёнными только посредством этого Знания, и не иначе, так как только оно даёт им полную свободу от обусловленного сансарического существования», «Тот, кто видит единую Сущность (Атмана) во всех существах с помощью своего чистого разума (шуддха-буддхи), равный и доброжелательный ко всем существам, достигает реализации вечного Пара-Брахмана» , «Кто обладает полнейшей реализацией-осознанием (Пара-Брахмана), тот не попадает в рабство кармы; тот же, кто лишен этой высшей осознанности, блуждает в дебрях сансары», «Человек становится скованным кармой из-за кармических действий-поступков, и становится свободным посредством Знания (джняны). Поэтому мудрые монахи-санньясины не занимаются кармической деятельностью, а, отрешившись от суеты внешнего иллюзорного мира, постоянно пребывают в Духе (самадхи)» (Махабхарата, Шанти-парва, раздел Мокшадхарма).

 

«Мудрецы-риши, обладающие абсолютным Знанием (праджня), говорят, что это Знание есть наивысшее Благо. Поэтому, человек очищается от всех грехов только с помощью божественного Знания», «Узнав, что смерть неизбежна, отрешенный от всего преходящего мудрец-джняни постигает высшее Знание, и с помощью этого запредельного Знания погружается в океан вечного трансцендентного Света. Нет иного пути к бессмертию. Размышляя об Этом (Пара-Брахмане), мудрец покоится в блаженной Нирване», «Дживатма полностью очищается от всех пороков с помощью этого высшего Знания Бога, Брахмана», «Высшее Благо состоит в реализации Атмана-Брахмана посредством джняна-йоги», «Знающий Брахмана, преодолев все скорби, не страшится никого и ничего. Такой мудрец не боится ни смерти, которую насылает Яма, ни чего-либо ещё», «Пара-Брахман не рождается и не умирает; Он не убивается, и Он не убивает. Он не связывается (кармой), и никого не связывает (кармой) сам; Он не освобождается, Он не наделяет свободой. Человеческая Душа (дживатма) полностью тождественна высшей Душе (т.е. Атману-Брахману). Всё, что не есть Атман-Брахман – абсолютно нереально» (Махабхарата, Ашвамедха-парва, Анугита).

Более того, из самого термина Упанишада понятно, что только божественное Знание является средством достижения высшей человеческой цели (т.е. Освобождения, мокши). Попробуем объяснить это: слово Упанишада произошло от корня шад, перед которым ставится упа и ни, в смысле уничтожать, достигать, или рассеивать. То есть, словом Упанишада обозначается знание некоего предмета, который должен быть представлен в данной книге; и этот предмет, а именно способ осознания Пара-Брахмана, высшей Реальности, должен быть объяснён. Предназначаясь для той же самой цели, книга (Шветашватара-Упанишада) также называется Упанишадой. В отношении тех искателей Освобождения, которые, став бесстрастными к видимым и невидимым объектам, упорно и методично стараются постичь знание Упанишад, осознание Брахмана уничтожает невежество и т.д. (т.е. авидью, каму и карму) – ведь именно они суть семена сансары; постижение Брахмана приводит их (т.е. джняна-йогинов) к высшему Брахману, и рассеивает всё зло и все скорби, которыми чревато нахождение в материнской утробе, рождение в материальном мире, неизбежная старость, смерть, и т.д. Поэтому, согласуясь с данной трактовкой термина Упанишада (ибо это Знание приводит к наивысшему Благу Освобождения, превосходящему плоды-результаты всех прочих методов) знание Брахмана называется Упанишадой, или Ведантой. 

 

Возражение: Да, это именно так, если бы знание Брахмана (брахма-джняна) было единственным средством Освобождения. Но ведь, кажется, что это не совсем верно. И ведь карма (т.е. деятельность на физическом плане) также называется средством Освобождения в таких текстах, как: «Мы выпили Сому, и стали бессмертными» (Риг-Веда; Тайттирия Самхита). «Заслуга тех, кто совершает четырёхмесячные жертвы, воистину становится непреходящей» (Шатапатха Брахмана). 

 

Ответ: Вы не правы, ибо это (ваше утверждение) противоречит Ведам и Смрити, а также идёт наперекор разуму. В отношении противоречия с Ведами, мы приведём следующие изречения: «Поэтому, как в этом мире результат, достигнутый посредством действий (т.е. кармы) исчерпывается, таким же точно образом и результат, добытый путём благочестия, исчерпывается в ином мире (т.е. в сварге)» (Чхандогья). «Тот, кто знает Его таким образом, сам становится здесь бессмертным» (Нрисимха-пурва-тапани; Тайттирия Араньяка). «Только после осознания Его (т.е. Брахмана), человек преодолевает смерть; нет никакого иного пути для этого» (Шветашватара). «Бессмертие недостижимо с помощью кармы, потомства, или материального богатства, но (достижимо) только с помощью отречения (тьяга-санньяса) от всего мирского» (Кайвалья; Маха-Нараяна). «Те глупцы, что радуются кармическим действиям, - словно бы они приносили благо, - снова и снова подвергаются рождениям и смертям», «Зачем совершать какие-то кармические действия, лишь укрепляющие привязанность к тленному материальному миру? Не бывает несотворённого (т.е. Нирваны) посредством сотворённого (т.е. кармы). За всеми делами этого мира стоит кама-вожделение, и ничего более» (Мундака).

 

Тексты Смрити, подтверждающие правильность нашего взгляда на проблему Освобождения таковы: «Существо порабощается кармической деятельностью; существо освобождается посредством Знания и отречения» (Мокшадхарма).

 

«Будучи полной нечистот (т.е. кармической грязи) невежества-авидьи, эта древняя душа называется нечистой. Освобождение наступает только после уничтожения этого невежества, и не иначе; вы не добьётесь Освобождения даже сотнями миллионов ритуалов», «Потомство, ритуалы, или деньги никак не помогут вам достичь Освобождения, мукти. Освобождение - это результат отречения от материального мира. Без отречения вы так и будете лишь блуждать в лабиринте сансары» (Линга-Пурана).

 

«Совершая действия, люди привязываются к ихним плодам. Поэтому они следуют за преходящими плодами кармы, и не могут избежать смерти и нового порождения в мучительной сансаре» (Санатсуджатия).

 

«Мудрый джняни (йогин) достигает вечного Света Брахмана посредством Самоосознания. Нет иного способа достичь этого состояния», «Поэтому те, кто совершают ритуально-обрядовые церемонии, предписанные в Ведах, желая наслаждаться, не выходят из круговорота сансары» (Бхагавад-Гита).

 

«На самом деле, вся система варнашрамы – только источник ненужного напряжения. Пара-Брахман достигается ни посредством варнашрамы, ни посредством вед, ни посредством корыстных жертвоприношений, ни посредством умственных спекуляций или показных обетов, ни посредством самоистязаний или благотворительности. Только просветлённые (знанием Адвайта-Веданты) мудрецы достигают Этого (состояния Нирваны)» (Линга-Пурана).

 

«Так называемая праведность (дхарма), предписанная в трёх ведах, сводится (т.е. приравнивается) к неправедности (адхарме), и напоминает плод кимпаки, который привлекателен внешне, но совершенно бесполезен на практике (т.е. в реальной жизни). В этой материальной жизни нет ни капли подлинного счастья; весь этот материальный мир объят пламенем сотен тысяч ужасных страданий. Поэтому, как я могу следовать этому мирскому учению вед, если я стремлюсь к Освобождению от этого преходящего мира сансары?», «Человек несвободен из-за связанности путами невежества. Это рабство (бандха) может прекратиться только посредством Знания, - как тьма разгоняется светом. Поэтому, Освобождение происходит вследствие Осознания высшей Реальности (Пара-Брахмана), которое есть результат ликвидации невежества», «Показные обеты, раджасическо-тамасическая благотворительность, самоистязания, корыстные жертвы, напускное благочестие, паломничество, долг (обязанности) различных стадий жизни (т.е. ашрам), а также хатха-йога, предназначены только для глупых людей, стемящихся к преходящим благам и телесным удовольствиям, так как плоды всего этого (вышеперечисленного) мимолетны и эфемерны. Но Нирвана (т.е. Просветление) вечна, Она приносит постоянную и устойчивую умиротворённость, ибо Она есть высшее Благо», «Человек достигает процветания на Земле посредством жертвоприношений, мира Брахмы-прародителя посредством аскез, а различные виды наслаждений посредством благотворительности. Человек достигает Освобождения только посредством Знания высшей Истины», «С помощью верёвки праведности (дхармы) человек поднимается наверх (т.е. в сваргу); с помощью верёвки неправедности (греха, адхармы) человек падает вниз (в ад). Перерезав обе эти верёвки мечом Знания, человек становится свободным от низшего, телесного сознания (т.е. от отождествления себя с телом, чувствами и умом), и пребывает в умиротворённости», «Отбрось (т.е. прекрати следовать) дхарму и адхарму; отбрось (т.е. перестань быть привязанным к) и реальное, и нереальное. Отбросив и реальное (сат), и нереальное (асат), отбрось также и то, посредством чего они были отброшены» (Мокшадхарма). Поэтому мы наглядно видим, что никакие кармические действия не способны привести человека к бессмертию и даровать ему окончательное Освобождение от сансары. Поступки, производящие конечный, преходящий результат, противоречат тенденциям Освобождения. И Шрути, и Смрити говорят в один голос об этом. Человек рождается и умирает; бессмертных людей нет. Телесные оболочки образуются в результате взаимодействия женских и мужских клеток, питаются грубой пищей, произрастающей на Земле и передвигающейся по Земле и по воздуху, а затем неминуемо разрушаются и гибнут. Все они обречены на смерть; все они находят свой плачевный конец в той самой сырой земле, из которой зачем-то на краткое мгновение проявились (оформились) как люди, звери, птицы, и т.д. Первый же день новорожденного существа, проведённый в материальном мире, становится первым днём, приближающим его к неумолимой смерти. Поэтому, день рождения называется днём смерти; ибо если бы не было рождения – то не было бы и смерти. Смерть будет царить на Земле ровно до того момента, пока люди не опомнятся и не прекратят порождать пищу для смерти, - новых людей. Это в очередной раз доказывает ту истину, что все кармические действия и поступки не просто бесполезны и бесперспективны, а положительно вредны. Если бы Освобождение было результатом-плодом какого-либо действия, то Оно (т.е. мукти) подпадало бы под четыре типа действий (порождение-производство, изменение, очищение и приобретение), и было бы невечным, преходящим. Почему? Потому, что есть такой научный принцип: Всё, что сотворено, составлено из частей, то есть всё, что является продуктом – не вечно и подвержено неминуемому уничтожению. Ничто из того, что порождено каким-либо действием, не является вечным и устойчивым. Всеми типами кармической деятельности, в том числе и производством потомства, занимаются исключительно невежественные люди, так как они не соображают, что плоды всего этого скоро будут уничтожены безжалостным временем. 

 

Например, дом есть длящийся некоторое количество лет видимый результат строительства, то есть конструкция из древесных и прочих материалов, которая через несколько лет обязательно развалится под воздействием разрушительных сил природы. Природа абсолютно равнодушна ко всем своим объектам, в том числе и к человеческим телам. Поэтому известно, что человек – это всего лишь длящийся некоторое время след совокупления родителей; душа попадает в этот агрегат тела-ума, как в капкан, и её Освобождение из этой болезненной ловушки напрямую зависит от того, в какой степени она отрекается от доставления чувственных удовольствий этому грубому телу. Душа принимает (вследствие иллюзии, адхьясы) все наслаждения и страдания тела на свой счет, но когда тело превращается в зловонный труп, она может опомниться и возвратиться в свою изначальную нематериальную природу. Но чаще всего, у души-дживатмы вырабатывается столь сильное и неотвязное притяжение к плоти, что она просто трансмигрирует из одной телесной оболочки в другую без какой бы то ни было надежды на окончательное спасение из иллюзорного мира непрестанно гибнущих форм. Итак, кармическая деятельность ведёт к чему угодно, но только не к Освобождению от материи. А ведь Освобождение (мукти, мокша) признаётся вечным всеми школами мысли (т.е. даршанами); если бы Освобождение не было таковым, то и его бы ценность, соответственно, исчезла. То, что не ведёт к Освобождению, - то прямо или косвенно ведёт к рабству. В поддержку этого утверждения приводим Ведические афоризмы: «Посредством ритуалов достигается мир предков» (Брихадараньяка). «Все они достигают миров праведников» (Чхандогья). «Ослеплённые (камой) глупцы, считая жертвоприношения и прочие кармические дела самым важным, не знают иного блага (т.е. того, что приведёт к Освобождению). Насладившись на вершине небес (т.е. в сварге) благодаря своим благочестивым поступкам, они снова падают в этот, или даже в ещё более низкий, мир» (Мундака).

 

Тексты Смрити (в подтверждение нашего взгляда) таковы: «Поэтому мудрые люди не имеют никакого желания заниматься кармической деятельностью, приносящей лишь преходящие эфемерные результаты. Сказано, что мудрому человеку подобает быть отрешенным от материального мира, и не унижаться до степени карми» (Анугита). «Таким образом те, кто следуют закону трёх вед, желая удовлетворять свои чувственные побуждения, путешествуют по материальным мирам сансары, то возвышаясь, то падая, и т.д.» (Бхагавад-Гита).

 

1. Учение Шанкары о мире

 

Шанкара считает, что содержащиеся в Упанишадах положения о сотворении мира, если взять их в буквальном смысле слова, трудно примирить с отрицанием мира множественности. В свете общей тенденции и духа Упанишад, рассказы о сотворении мира кажутся Шанкаре неубедительными, и предназначенными только для невежественной массы. Описание Брахмана как лишённого каких-либо определенных признаков становится непонятным, если Его способность созидать реальна. Учение о том, что при познании Брахмана исчезает всякая множественность, также необъяснимо. Если мир реален, то каким образом он может исчезнуть? Познание Реальности может рассеять только нечто нереальное, которое лишь кажется реальным, не будучи таковым на самом деле. Эта идея дала в руки Шанкары ключ к объяснению тайны мира. Шанкара, вслед за Гаудападой и буддистами-идеалистами, объявляет материальный мир плодом больной фантазии. И если этот мир представляет собой простую видимость-кажимость, подобную объекту сновидения или иллюзии, то данное явление мира, и его исчезновение при познании Реальности, Брахмана, становится вполне объяснимым. Такое примирение содержится в самих Упанишадах. Более того, уже даже в Ригведе сказано, что Индра (Бог) проявляется во многих формах благодаря силам, создающим иллюзию (майя). Это принимается и подтверждается также «Брихадараньякой». «Шветашватара», в свою очередь, ясно утверждает, что происхождение (пракрити) мира заключается в магической силе (майя) Бога. Майя, как сила Бога, неотличима от самого Бога, подобно тому, как обжигающая сила огня неотличима от самого огня. С помощью этой силы Бог как великий маг-фокусник вызывает в воображении мир явлений (прапанчху) со всеми его удивительными объектами. Невежда принимает видимость мира за реальность; но мудр тот, кто может просмотреть насквозь эту видимость, не найдя в ней ничего, кроме непроявленного трансцендентного Бога, Парабрахмана, — единой Реальности, скрытой за этой иллюзорной кажимостью.

Если попытаться понять процесс возникновения в жизни обычных иллюзий, то мы найдем, что иллюзорное представление (такое, как, скажем, змеи вместо веревки) есть результат нашего незнания того, что реально скрывается за этой видимостью, то есть незнания субстрата, или основы (адхиштхана), в данном случае — веревки. Если бы мы могли знать веревку как веревку, то относительно ее не возникло бы никакой иллюзии. Однако простое незнание веревки не может вызвать иллюзию. Ибо иначе даже лицо, которое никогда не знало, что такое веревка, всегда видело бы змею в вещах. Вызывая иллюзию, неведение-авидья не просто скрывает от нашего взора реальную природу основания (веревку), но и определенно искажает ее, то есть делает ее похожей на нечто другое. Сокрытие (аварана) Реальности и искажение (викшепа) — воображаемое превращение ее в нечто другое — являются в таком случае двумя функциями порождающего иллюзии неведения (авидья или аджняна). Когда иллюзия вызывается у нас чем-то еще (например, когда фокусник показывает нам одну монету так, что мы принимаем ее за несколько монет), то эта иллюзия возникает лишь для нас, воспринимающих фокус, а не для самого фокусника. С нашей точки зрения, иллюзия порождается нашим неведением, которое препятствует пониманию реальной природы вещей и заставляет нас видеть вместо реальных вещей нечто другое. Если какой-либо зритель во время фокуса продолжает видеть одну монету, то магическая палочка не сможет возбудить у него никакой иллюзии. Ибо для мага иллюзия есть только средство показывать фокусы, которые обманывают зрителей, но не его самого.

 

Концепция майи как магической силы и создательницы ложной картины мира:

 

В свете этого майю — причину видимости мира — можно также рассматривать с двух точек зрения. Для Бога майя есть только желание созидать видимость. Она не действует на Бога и не обманывает его. Для несведущих людей, — таких, какими являемся все мы, обманутые ею люди, видящие множество объектов вместо единого Брахмана, Бога, — майя является порождающим иллюзию неведением. В этом смысле майя называется также аджняной, или авидьей (синонимы слова «неведение»), и считается наделенной двойной функцией — сокрытия реальной природы Брахмана (основы мира) и создания видимости Бога как чего-то другого, — мира. Поскольку майя положительно порождает некоторую иллюзорную видимость-химеру, она называется положительным незнанием (бхава-рупам аджнянам); а поскольку миру нельзя приписать никакого начала (beginning), о майе говорится также как о не имеющей никакого начала (анади). Но для тех немногих мудрых людей, которые не обманываются видимостью мира и не воспринимают в ней ничего, кроме Бога, иллюзий не существует. Следовательно, для них нет и порождающей иллюзии майи, а Бог не является обладателем майи. Майя - это та сила, которая привязывает Дух к пракрити, к материальным объектам; но майя - не материя в прямом смысле, так как материи, как отдельной от Бога субстанции, не существует.

 

Интерпретация майи Шанкарой:

 

Рамануджа, следуя «Шветашватаре», также признает майю, но он подразумевает под ней или чудесную божественную силу реального созидания, или вечную, лишенную сознания, первичную материю-пракрити, которая пребывает в Брахмане и реально преобразуется в мир. Шанкара также говорит о майе, как о силе Бога, но в отличие от Рамануджи считает, что эта созидательная сила является не постоянным свойством Бога, а только свободной волей, от которой по желанию можно отказаться. Мудрые люди, не обманывающиеся видимостью мира, не нуждаются в признании Бога как носителя этой силы, порождающей иллюзию. Но даже понимаемая как некая сила, майя не представляет собой особой сущности в Брахмане; она неотделима и неотличима от него, как сила обжигания — от огня или воля — от ума, выражающего волю. Если майя и отождествляется Шанкарой с пракрити, то под этим подразумевается не что иное, как то, что эта созидательная сила является источником или причиной (пракрити) видимости мира для тех, кто воспринимает эту видимость. Таким образом, разница между Рамануджей и Шанкарой состоит в следующем: согласно Раманудже, материя (пракрити), как неотделимая часть Бога, реально претерпевает видоизменения; Шанкара же утверждает, что Бог не испытывает никаких реальных изменений, - они как бы происходят только по видимости. Воображаемый ум сооружает воображаемые замки из песка санкальп. Кажущееся, иллюзорное перевоплощение какой-либо субстанции, например веревки в змею, называется виварта, а реальное перевоплощение, например молока в творог, — паринама. Вот почему изложенная выше теория созидания мира Шанкары известна как виварта-вада и отличается от теории эволюции мира санкхьи (эволюции, которая совершается путем реальных модификаций пракрити) — паринама-вады. Теория Рамануджи также является разновидностью паринама-вады, поскольку он признает, что несознательный элемент в Боге реально превращается в мир. Однако и виварта-вада, и паринама-вада считают, что последствие (карья) каким-то образом содержится уже в своей материальной причине (карана), и поэтому обе эти теории являются разновидностью саткарья-вады, — теории о том, что последствие пред-существует (сат) уже в материальной причине, а не является чем-то совершенно новым. Процесс воображаемого приписывания чего-то тому, чего в нём нет, называется адхьяса (superimposition). В современной психологической терминологии такого рода процесс называется проекцией, наложением. Такая проекция (адхьяса) имеется во всех иллюзиях: змея проектируется (адхьяса) воображением на веревку, а мир — на Брахмана. Итак, описание сотворения мира, данное в Упанишадах, следует понимать как иллюзорную эволюцию мира из Брахмана из-за Его силы майи. Эта майя, как утверждает Шанкара, в некоторых священных Писаниях называется авьякта или даже пракрити, состоящей, из трех элементов — саттва, раджас и тамас. Однако эту концепцию не следует смешивать с доктриной санкхьи, в которой пракрити является самостоятельной реальностью. В данном случае пракрити является силой Бога и абсолютно зависит от Бога.

 

Эволюция материальных элементов из Брахмана:

 

Произведения Веданты, подобно Упанишадам, не всегда единодушны в точности описания процесса, посредством которого и в течение которого из Брахмана через майю возникают объекты мира. Согласно хорошо известному описанию, из Атмана, или Брахмана, сначала возникают пять тонких элементов в следующем порядке: эфир (акаша), воздух (ваю), огонь (агни), вода (апас) и земля (притхиви). Затем эти элементы пятью различными путями смешиваются друг с другом, чтобы составить пять вещественных (грубых) элементов-махабхутов под теми же названиями. Вещественный эфир производится посредством комбинации пяти тонких элементов в пропорции: 1/2 тонкого элемента эфира + 1/8 воздуха + 1/8 огня + 1/8 воды и + 1/8 земли. Подобным же образом каждый из пяти других вещественных элементов образуется посредством комбинации тонких элементов в пропорции: 1/2 тонкого вещества данного элемента и 1/8 каждого из других четырех. Этот процесс называется «комбинацией пяти» (панчикарана). Тонкое тело человека образуется из тонких элементов, а физическое, так же как и все физические предметы природы, — из физических элементов, возникающих посредством смешения пяти тонких элементов. Шанкара разделяет это описание сотворения мира, но весь процесс он рассматривает в свете своей теории виварты, или адхьясы, то есть все это – лишь нереальные предположения. 

 

Достоинства взглядов Шанкары на сотворение мира:

 

Кроме преимуществ последовательной интерпретации священного Писания, теория виварты, как указывает Шанкара, дает более рациональное объяснение сотворению мира. Если Бог есть творец Вселенной, и созданный Им мир включает наличие какой-либо другой субстанции, скажем, материи, то в добавление к Богу должно быть признано наличие другой реальности, а Бог перестаёт считаться единственной, всеобъемлющей Реальностью; Его бесконечность утрачивается. Но если материя признается чем-то реальным, существующим внутри Бога, а материальный мир рассматривается как его реальное воплощение-проявление, то перед нами возникает дилемма: либо материя есть часть Бога, либо она в целом тождественна Ему. Если принять первую альтернативу (как у Рамануджи), мы приходим к абсурдному положению, что Бог — полностью духовная субстанция — подобно материальной субстанции состоит из частей и, следовательно, подвержен разрушению (расчленению, распадению на составляющие), подобно другим объектам. Если же принимается вторая альтернатива (утверждающая, что первичная материя целиком тождественна Богу), то, образуя материю, Бог полностью сводится к ней и после сотворения мира не остается никакого Бога (вульгарный пантеизм). Если изменение Бога возможно, то независимо от того, изменяется ли Он частично или полностью, Он так или иначе не является в этом случае постоянной, неизменной Реальностью, и перестаёт быть Богом. Все эти трудности устраняются посредством теории виварта-вады, или майя-вады, согласно которой любое изменение представляет собой лишь видимость, а мир - иллюзию.

 

Авторитет и разум:

 

Рамануджа также признает наличие этих трудностей. Он считает, что тайна сотворения мира — вне пределов досягаемости человека, и, по его мнению, мы должны признать описание этого акта, даваемое священным Писанием. Что же касается указанных выше трудностей, то, раз мы признали, что Бог всемогущ, всеведущ и обладает чудодейственными силами, мы тем самым признаем, что для Него нет ничего невозможного. Хотя Шанкара также был уверен в том, что тайна сотворения не может быть раскрыта одними средствами человеческого мышления (кевалена таркена), без помощи откровения священного Писания, однако он сам же указывает, что священные Писания показывают нам, как многое может иллюзорно появляться и из Единого. Благодаря свету, который проливают священные тексты, мы можем использовать наше мышление даже в рамках нашего обычного опыта иллюзий для познания тайны сотворения мира, - насколько это вообще возможно для человека.

 

Рациональная основа учения Шанкары о Вселенной:

 

Если мы возьмем аргументы, используемые Шанкарой для обоснования теории очевидных изменений (виварта), родственные им концепции незнания (майя и авидья) и теорию проекции, или сверхобмана собственным воображением (суперимпозицию), то они составят строго рациональную основу теории Адвайты. Даже тот, кто не верит в откровение священного Писания или в какую-либо мистическую интуицию, но стремится понять реальную природу Вселенной в свете общего опыта и основанного на нем мышления, признает большую ценность этих аргументов только за их огромное логическое и философское значение. Такие аргументы были развиты последователями Шанкары в ряде самостоятельных исследований. В некоторых из них, например «Таттвапрадипика» или «Читсукхи», «Адвайта-сиддхи», «Кхандана-кханда-кхадья», и проч., логическое искусство и диалектическая тонкость достигли такого совершенства, которое едва ли доступно даже наиболее глубоким исследованиям подобного рода на Западе. Не стоит, правда, забывать о том, что лучшие философы-диалектики Веданты пользовались уже давно апробированным в Индии интеллектуальным оружием – методом  мадхьямика-прасангики, изобретение которого приписывают блестящему махаянистскому мудрецу Нагарджуне. Радхакришнан пишет: «В духе Нагарджуны Шри Харша тщательно анализирует общие категории, и в итоге устанавливает ту простую истину, что истинность или ложность чего-либо вообще не может быть окончательно доказана. Всё вызывает сомнение, за исключением всеобщего сознания. А человеческий ум, будучи созданием иллюзорной пракрити, рефлексирует над кажущимся существованием, и т.д.» Но следует заметить, что хотя Веданта и основана на интуитивном мистическом опыте, воплощенном в священных Писаниях, она не игнорировала того факта, что, пока полностью не удовлетворена способность человека к мышлению и пока вещи рационально не объяснены в свете общего опыта, нет возможности воспринять интуицию других людей, как бы ни была она возвышенна. Чтобы дать начинающему изучение индийской философии некоторое представление об этом аспекте философии Адвайты, мы вкратце рассмотрим, каким образом Шанкара пытается обосновать свою теорию путем подчинения опыта рациональному критицизму и логической конструкции. Если тщательно проанализировать отношение между любым последствием и его материальной причиной, то мы увидим, что последствие не даёт чего-либо нового по сравнению с причиной. Восприятие не может обнаружить в горшке, изготовленном из глины, ничего иного, кроме глины; точно так же и в кольце, сделанном из золота, нет ничего, кроме золота. К тому же последствие неотделимо от своей материальной причины; оно не может существовать без причины. Нельзя отделять ни горшок от глины, ни кольцо от золота. Поэтому нет оснований думать, что последствие представляет собой новую вещь, которая произведена теперь, но отсутствовала раньше. В сущности, последствие всегда заключено в своей материальной причине. В действительности, мы не можем даже вообразить себе возникновения какой-либо несуществующей (ранее) сущности. Мы можем представить себе только субстанцию, изменяющую свою форму. Если бы что-либо несуществующее могло когда-нибудь возникнуть, то ничто не мешало бы нам выжимать масло из песка (где его нет); и для получения определенного последствия — масла — не нужно было бы выбирать только особый материал: масличные семена. Деятельность некоторой действующей причины — человека, добывающего масло, горшечника или золотых дел мастера — не может создать никакой новой субстанции. Эта деятельность только проявляет форму субстанции, скрытую в ее предыдущем состоянии. Поэтому последствие нельзя считать отличным (ананья) от причины; оно существует в ней до своего появления. На этих основных условиях Шанкара признает теорию саткарья-вады, которую, как мы уже видели, разделяет и санкхья. Но Шанкара считает, что сторонники санкхьи не до конца понимают смысл саткарья-вады, ибо, согласно этой теории (в интерпретации санкхьяиков), хотя последствие и существует в материальной причине до своего проявления, реальное превращение (паринама) чего-то материального в последствие происходит постольку, поскольку материальное обретает новую форму. Итак, этот взгляд равносилен признанию появления не существовавшей ранее формы. Следовательно, при таком толковании саткарья-вады опровергается сама ее доктрина, согласно которой нечто, которое прежде не существовало, не может появиться. Если основания, на которые опирается эта доктрина, признаются правильными, то мы должны быть готовы принять и все то, что из неё логически вытекает, и поэтому не можем придерживаться никакою иного взгляда, нарушающего эту разумно обоснованную доктрину. Но может возникнуть вопрос: можно ли отрицать тот воспринимаемый факт, что последствие несёт с собой какую-то новую форму? Шанкара не отрицает восприятия, а ставит под сомнение только его истолкование, его логическое значение. Правильно ли сторонники санкхьи утверждают, что изменение формы означает изменение в реальности? Это было бы правильным, если бы форма имела свою собственную реальность. Но более тщательное рассмотрение показывает, что форма — это не более чем кратковременное состояние материи или субстанции и что она даже мысленно не может быть отделена от последней. Каким бы статусом в реальности форма ни обладала, она всегда обусловлена своей субстанцией. Следовательно, у нас нет оснований истолковывать восприятие изменений в форме как изменение в действительности. Напротив, оказывается, что, несмотря на изменения в форме, субстанция считается всегда тождественной самой себе сущностью. Девадатта — сидящий, стоящий или лежащий — считается всегда тождественным самому себе лицом. Что было бы, если б изменение в форме предполагало изменение в реальности? Более того, если форма или, в данном случае качество допускали бы особую реальность, мы не смогли бы объяснить отношение между качеством и его субстанцией. Ибо невозможно понять связи двух различных реальностей без допущения третьей, связывающей их сущности. Ведь коль скоро мы думаем об этой третьей сущности (которая должна быть отличной от обоих понятий, которые она пытается связать), то следует думать о четвертой, связывающей сущности, а также о пятой, которая должна связать третью соответственно с каждой из первых двух. Подобным же образом четвертая и пятая сущности потребовали бы еще одного подходящего посредника для связи их с понятиями, которые они сами хотят связать, и т.д. Тогда получился бы бесконечный регресс — анавастха. Следовательно, таким путем мы никогда не сможем прийти к концу нашего рассуждения и не получим полного объяснения связи между качеством и его субстанцией. Иными словами, оправдать предположение о наличии в реальности каких-либо различий между любым качеством и его субстанцией с точки зрения логики было бы невозможно. Значит, если нет изменения в субстанции, то форму нельзя считать особой реальностью и никакое изменение формы логически не может быть признано реальным. Но мы видели, что никакая причинная связь не вызывает никакого реального изменения в сущностной субстанции. Поэтому причинная связь не предполагает никаких реальных изменений-трансформаций. Более того, поскольку всякое изменение есть процесс установления причинной связи, постольку не может быть и какого-либо изменения в реальности. Это равносильно положению, что хотя мы и воспринимаем изменения, однако не можем рационально считать их реальными. Следовательно, к изменениям надо относиться так же, как мы относимся к воспринимаемому иллюзорному объекту, миражу. Мы действительно воспринимаем радугу, голубое небо, движение солнца и многое другое, что не можем считать реальным, ибо разум говорит, что они нереальны. Такое воспринятое, но нереальное явление, называется видимостью-кажимостью и отличается от Реальности, которая есть Брахман. На том же основании изменение следует называть видимостью и отличать его от Реальности. Таким образом, мы можем доказать теорию виварты — очевидных изменений — чисто логически, опираясь на общий опыт, доказать как разумную доктрину, необходимую для объяснения Вселенной. Признание данной теории ведет нас к мысли, что восприятие нами изменений есть не что иное, как предположение или духовная проекция-наложение изменений на Реальность. Именно это и представляет собой концепцию Шанкары об адхьясе. С другой стороны, подобного рода неправильное предположение таит в себе обман своеобразным незнанием, из-за которого мы воспринимаем вещи там, где они реально не существуют. Это и представляет собой концепцию Шанкары об аджняне, авидье, или майе, которые он считает причиной явлений Вселенной.

 

Только бытие является общим для всех объектов:

 

Но может быть поставлен следующий вопрос: Допуская, что мир с его постоянно изменяющимися объектами есть просто видимость, иллюзия, — что же тогда представляет собой та субстанция, или Реальность, которая является нам в различных формах, в форме объектов? Нечто, являющееся носителем некоторых качеств, мы обычно называем субстанцией. В этом смысле горшок или кольцо есть субстанция. Но мы видели, что качества горшка не обладают никакой реальностью, помимо горшка, и сам горшок не реален вне своей причины - глины, реальной субстанции, одной из форм проявления которой и является горшок. Но поскольку сама глина также подвержена изменению и может перестать быть глиной (в пралайе), то и она не может быть названа в полной мере реальной субстанцией. Она — только форма проявления (хотя и более прочная, чем горшок) некоторой другой субстанции, пребывающей и сохраняющейся во всех видоизменениях глины, а также существующей в том, из чего возникает глина и во что она превратится после своего разрушения. Таким образом, раз все так называемые субстанции могут подвергаться видоизменению (викара), то субстанция, лежащая в основе всех объектов мира, должна быть такой, которая постоянно пребывала бы во всех формах объектов. И мы видим, что общим для всех форм объектов является бытие (не бытие какой-либо отдельной формы, по бытие чистое и простое); оно обнаруживается в восприятии каждого объекта, какой бы ни была его природа. Бытие, Сат поэтому может быть названо субстанцией, материальной причиной или Реальностью, лежащей по ту сторону мира объектов.

 

Бытие присуще также и всем душевным состояниям:

 

Но когда мы исследуем изменяющиеся состояния наших умов, мы также находим, что всякое состояние, всякая идея, каким бы ни был ее объект, существует. Даже иллюзорная идея, которой не соответствует никакой внешний объект, существует как идея (авагати). Точно так же существует и состояние глубокого сна без сновидений, обморок, и т.п., хотя здесь и отсутствует объект сознания. Таким образом, бытие представляет собой неоспоримую Реальность, находящуюся во всех без исключения состояниях, — внутренних и внешних. Следовательно, бытие может считаться определённой субстанцией и материальной причиной, по отношению к которой все явные объекты и душевные состояния являются различными ее временными проявлениями.

 

Чистое бытие есть общая потусторонняя Реальность всех форм - как внешних, так и внутренних:

 

Итак, мы видим, что чистое бытие, являющееся общей причиной всего мира, хотя и проявляется во всевозможных формах, само по себе бесформенно; оно не имеет частей, хотя и подразделяется на различные формы; оно бесконечно, хотя и проявляется во всех конечных формах. Таким образом, Шанкара достигает концепции бесконечного, неопределенного (нирвишеша) бытия как Сущности или материальной причины мира, которую он называет Абсолютом, или Пара-Брахманом.

 

Бытие есть самообнаружение сознания:

 

Однако, наделено ли это Абсолютное Бытие сознанием или Оно лишено его? Обычно мы думаем, что внешние объекты лишены сознания, а внутренние состояния нашего ума наделены им. Каков же критерий наличия сознания? Душевное состояние сознательно потому, что его существование самообнаруживается. Но ведь когда мы воспринимаем внешний мир, его существование также обнаруживается. Сила проявления (бхати) присуща как внутренним, так и внешним формам бытия, и поэтому можно доказать, что бытие, принадлежащее как внутреннему, так и внешнему миру, должно обладать силой обнаружения самого себя. Таким образом, более разумно было бы полагать, что Абсолютное Бытие по своей природе есть самообнаруживающееся сознание, чайтанья. В самом деле, ближайшее рассмотрение показывает, что самообнаружение может служить отличительным признаком (differentia), благодаря которому бытие отличается от небытия. То, что не существует (например, сын бесплодной женщины) не может появиться, обнаружиться даже на один миг.

 

Ответ на два возражения:

 

Но против этого взгляда может возникнуть два возражения. Разве нет объектов, которые существуют, но не появляются пред нами, и разве также нет иллюзорных объектов, которые не обладают бытием, и всё же являются нам? На первое возражение можно ответить так: невосприятие или непоявление некоторых существующих объектов можно объяснить, допустив наличие некоторого препятствия для обнаружения данного невоспринимаемого объекта, подобно тому, как непоявление солнца, способного самообнаруживаться, объясняется тем, что облака служат помехой проникновению солнечного света в наши глаза (или как невосстановление в памяти в данный момент некоторых идей, существующих в уме, объясняется некоторой помехой воспоминанию). Есть некоторые реально существующие вещи, которые мы, по причине несовершенства наших органов чувств (индрий), не в состоянии ощутить. Ответом на второе возражение может служить следующее соображение. Бытие присуще даже иллюзии, и определяет иллюзорную видимость — то, что появляется пред нами. Таким образом, бытие — это сосуществование бытия с силой самообнаружения, то есть сознания.

 

Сознание присутствует в каждом проявлении бытия:

 

Это заключение подкрепляется также и другим соображением. Где бы ни проявлялось бытие, там неизменно имеется и знание. Даже являющийся нам внешний объект, скажем глина, предстает перед нами благодаря знанию глины. Когда мы воспринимаем глину, превращенную в горшок, сознание-глина превращается в сознание-горшок. Воображаемый объект — это то же самое, что идея объекта, а равно и иллюзорный объект. Итак, мы видим, что знание пронизывает собою все известные нам формы бытия. С помощью ряда подобных аргументов, Шанкара логически приходит к тому же, что признается исходя из авторитета священных текстов: Вселенная порождается Брахманом, являющимся Абсолютным Бытием (Сат) и Сознанием (Чит), и Брахман считается наделённым силой проявления самого Себя в различных видимых формах, без всяких реальных изменений.

 

Брахман, или Бытие как таковое, есть Нечто непротиворечивое, и поэтому в высшей степени реальное:

 

Хотя Брахман (или Бытие-Сознание) проявляется во всяком нашем опыте или во всем, что существует, однако он проявляется в различных формах. Больше того, одной форме опыта (иллюзии или сну) противоречит другая его форма (например, «нормальный» опыт в состоянии бодрствования). Подверженная противоречиям форма (горшок) рассматривается как менее реальная, чем форма, порождающая противоречия (глина). Но, несмотря на такие противоречия различных форм, Бытие (или Сознание) как таковое остаётся непротиворечивым. Когда мы не верим в иллюзорную змею, мы отрицаем только бытие в форме змеи, но не какое-либо бытие вообще. Далее, когда мы отрицаем наличие объекта сновидения, мы не отрицаем существования опыта или идеи. Но когда мы думаем о времени и пространстве, где ничего нет, мы, по меньшей мере, думаем о существовании данного времени и пространства. Даже мысль о пустоте содержит в себе идею Бытия (пустоты)! Так что существование в той или иной форме столь же всеобъемлюще, как и мысль, и мы не можем представить себе отсутствие или отрицание бытия вообще. Это всеобщее чистое Бытие (или Сознание) есть, следовательно, единственная вещь, противоречивость которой немыслима. Поэтому Шанкара называет его высшей Реальностью (Парамартхика сатта). Таким образом, Шанкара логически приходит к своему пониманию Реальности как того, что остаётся непротиворечивым и неизменным во всех формах бытия в любом месте и во все времена. Мы не можем быть уверены в том, что любая определенная, частная форма бытия, которая может появиться в нашем опыте, не будет вытеснена противоречивым опытом, который возникнет в будущем. Так что теоретическая, логическая вероятность действительного наличия этой формы всегда противоречива, сомнительна. Это служит другим основанием утверждения Шанкары о том, что такой объект, — или Вселенная как совокупность таких объектов, — не находится в положении непротиворечивой, верховной Реальности. Исходя из этого, Шанкара иногда определяет Реальность как то, что пребывает и сохраняется (во всех формах бытия), а нереальность — как то, что не пребывает и не сохраняется. Постоянность, или проникание (анувритти), является критерием Реального, особенностью, или исключением (вьябхичара) того, что нереально. Апофатический метод абсолютно необходим для установления подлинного Существования. Только в свете этой диалектической логики мы можем понять по-своему загадочное утверждение Шанкары, что горшок и ткань, исключающие друг друга, также противоречат и опровергают друг друга, и в конечном счете нереальны, как и все остальные формы и предметы, включая и человеческие тела. Существует два рода допускаемых Шанкарой противоречий — воспринимаемое и логическое. Восприятие бытия в виде змеи опровергается более сильным восприятием его в виде веревки. Здесь действительный опыт исправляется другим действительным опытом. В данном случае мы имеем противоречие в опыте. Именно такое противоречие почти всеми и всегда считается признаком нереальности. С этим соглашается также и Шанкара. Но он, так же как и некоторые ведущие западные мыслители, например Зенон, Кант, Шопенгауэр и Брэдли, признаёт своеобразное логическое противоречие, которое заключается в действительном опыте, мысленно доказывающем несовместимость, противопоставляя одну мысль другой. Мы уже показали, что Шанкара считает действительно воспринятое изменение нереальным потому, что оно опровергается логическим мышлением (т.е. диалектикой). Точно так же было показано, что хотя восприятие горшка не опровергается восприятием ткани, мы видим, однако, логическую несовместимость (и даже взаимоисключаемость) реальной природы этих вещей. Из сказанного выше следует, что истинно Реальный опыт (например, чистое Бытие-Сат) не только действительно непротиворечив, но и логически неопровержим, поскольку противоречие в нем немыслимо. Восприятие особенного, например бытия в виде горшка или ткани не обладает, однако, такой непротиворечивой природой. Напротив, тот факт, что бытие воспринимается в различных формах, дает возможность через некоторое время воспринимать в иной форме то, что имело другую определенную форму раньше (подобно тому, как то, что воспринималось в виде змеи, затем воспринимается как верёвка). Эта теоретическая возможность изменения восприятия и вытекающего отсюда противоречия в нём ставит под сомнение реальность каждого особенного объекта, каждого отдельно взятого предмета. Мы не можем быть абсолютно уверены в том, что нечто, являющееся нам в данный момент как горшок, не проявится позже в какой-либо иной форме (т.е. что абстрактная субстанция не проявится в каком-либо ином виде). Отсюда мы видим, что различные особенные формы бытия, такие, как горшок и ткань, ослабляя и подрывая друг друга, претендуют на несомненную реальность. Если бы, однако, они претендовали лишь на чистое бытие, а не на бытие в виде особенных форм, то их претензии не были бы взаимоисключающими; всякая форма пользовалась бы непротиворечивой реальностью как чистое бытие. Таким образом, взаимоисключающие претензии особенностей как особенных существований препятствуют им быть в положении несомненной Реальности, какое занимает чистое бытие.

 

Отдельное имеет двойственную, не поддающуюся описанию природу:

 

Определяя претензию на существование всех изменяющихся, частных объектов мира, Шанкара вскрывает их двойственную обманчивую природу. Эти объекты не могут быть названы реальными, поскольку они частные и подвержены обязательным изменениям, но они и не абсолютно нереальны (как сын бесплодной женщины), поскольку бытие как таковое просвечивает даже сквозь свои проявления и в них присутствует. Ввиду этого они не могут считаться ни реальными (сат), ни нереальными (асат). Они не поддаются описанию (анирвачания). В этом смысле мир видимости (прапанчха) как целое, и сила незнания (майя, или авидья), создающая полный противоречий мир, также не поддаются описанию.

 

Учение Адвайты об ошибках:

 

Поскольку Шанкара стремится объяснить явление мира в свете теории иллюзорных восприятий, он и его последователи особенно тщательно рассматривают природу ошибок (дефектов) в восприятии, в частности потому, что объяснение этих ошибок, предлагаемое другими школами индийской философии, делает мировоззрение Адвайты не совсем убедительным. Последователи пурва-мимансы совершенно отрицают возможность ошибок в восприятии (пратьякша), утверждая, подобно некоторым западным реалистам, что всякое познание (по крайней мере непосредственного характера) истинно. Если бы теория пурва-мимансы была правильной, то позиция Адвайты оказалась бы совершенно необоснованной. Последователи теории Адвайты должны были поэтому изучить эту теорию. В самом деле, как мы уже видели, сторонники школы пурва-миманса доказывают, что так называемая иллюзия (например, случай со змеей и веревкой) реально является не единственным, простым видом познания, но смешением восприятия и памяти, неразличением их. Против этого последователи Адвайты выдвигают следующие главные положения. Суждение «это — змея», выражающее иллюзорное восприятие, показывает, что в данном случае имеется лишь один вид познания. Быть может, восприятие наличной вещи («это») действительно вызывает воспоминание воспринятой в прошлом змеи, но если бы данное воспоминание не объединилось с восприятием для образования единого состояния сознания, а просто оставалась в уме в нерасчлененном состоянии, наряду с восприятием, тогда было бы одновременно два суждения, как, например, «я воспринимаю это» и «я вспоминаю змею» или «это — есть» и «та змея была». Суждение «это — змея» показывает, что «змеиность» служит предикатом «этого», то есть наличного объекта, и, следовательно, в данном случае имеется положительное отождествление, а не просто неосознание различия двух элементов — восприятия и воспоминания. Действительно, без отождествления «этого» и «змеи» (то есть убеждения в том, что наличный объект есть змея) реакция (испуг или бегство), которая следует за подобного рода познанием, оказалась бы необъяснимой. Следовательно, нельзя отрицать ошибок в восприятии. Признавая это положение, представители школы ньяя-вайшешика стараются реалистически объяснить ошибки в восприятии, ссылаясь на то, что ошибочное восприятие представляет собой только особый (extraordinary) случай восприятия, при котором сохранившийся в памяти образ (например, образ змеи), воспринятый в прошлом, так живо вспоминается (при восприятии сходства змеи и веревки), что всплывший в памяти образ равносилен непосредственному созерцанию. Следовательно, то, что реально существовало в прошлом (например, змея, которая была воспринята раньше в другом месте), является нам теперь через оживший образ. Таким образом, по мнению последователей ньяя-вайшешики, иллюзия не представляет возможности воспринять никогда не существовавшую вещь. Ни один нереальный объект не может быть когда-либо воспринят. Поэтому данное восприятие мира нельзя считать иллюзией без допущения реального мира, воспринятого, по крайней мере, в прошлом; абсолютная нереальность мира совершенно не может быть доказана. Последователи теории Адвайты отвергают этот взгляд по следующим основным соображениям: восприятие в данном месте и в данное время объекта, существовавшего в некотором другом месте и в другое время, — абсурдно. Как бы ни ожил сохранившийся в памяти образ, он будет тем (вещью, воспринятой в прошлом), но никогда не этим (объектом, присутствующим здесь и в данное время). Так что качество наличия, присущее иллюзорному объекту, остается необъяснимым. Столь же абсурдным является утверждение, что сохранившийся в памяти образ может в самом деле перенести реальный объект с одного места и времени в другое. Во всяком случае, следует признать, что нечто, реально не существующее в данном месте и в данное время, может являться как наличное (present) и что это происходит также благодаря нашему незнанию вещи (например, веревки), существующей в данном месте и в данное время. Строя на основе этих фактов последовательную теорию, сторонники Адвайты утверждают, что иллюзорное незнание скрывает форму существующего объекта (веревки) и вместо этого образует (как бы подсовывает) видимость другого объекта. Невосприятие существующей формы порождается различными факторами, например неполноценным органом чувства или недостаточным освещением. Восприятие сходства и вызываемое им оживление сохранившегося в памяти образа помогают незнанию создавать положительную видимость объекта (змеи). Этот видимый объект должен считаться наличным как видимость — как присутствующее в данном месте и в данное время. Следовательно, этот объект представляет собой временно созданное (сришти) незнанием. Это созданное не может считаться ни реальным, поскольку ему противоречит более позднее восприятие (веревки), ни нереальным, потому что оно хотя и на один миг, но действительно является и не похоже на то, что вовсе нереально (например, ребенок бесплодной женщины) и никогда не может появиться здесь. Поэтому последователи теории Адвайты назвали его созданием, не поддающимся описанию (анирвачания сришти), и теория иллюзии (майявада) Адвайты называется теорией видимости, не поддающейся описанию. Этот взгляд может показаться признанием мистики. Но в каждой иллюзии есть мистика, и это бросает вызов доверчивому реалисту и натуралисту. Даже реалисты школы ньяя-вайшешика вынуждены признать наличие иллюзии, назвав ее особым, необычным (алаукика) случаем восприятия.

 

Таким образом, объяснение явления мира в свете обычной иллюзии, как чего-то созданного неведением, которое обладает силой сокрытия и искажения реальности, хорошо обосновано. И все же может встать вопрос: каким образом появляется наличный мир, если в прошлом не было подобного опыта? Но этот вопрос не представляет никакой трудности, поскольку последователи школы Адвайта-Веданта, как и многие другие индийские школы, действительно верят, что наличный мир есть только одна из не имеющих начала серий предшествовавших миров и нынешнему рождению предшествовала такая же не имевшая начала серия предыдущих рождений. Поэтому Шанкара описывает процесс иллюзорного наложения (адхьяса) как появление в другом месте того, что было воспринято ранее. Он считает, что из-за незнания мы накладываем на чистое бытие (Брахмана) различные формы объектов, воспринятых в прошлых жизнях. Но если даже эта гипотеза о не имеющих начала сериях не признается, то возможность появления бытия в некоторой другой форме может основываться просто на силе иллюзорного опыта. В каждом случае иллюзии есть возможность видимости некоторой формы бытия вместо другой его формы — факт, который явно показывает, что реально в данный момент не существующее может явиться как существующее. Следовательно, во всякой иллюзии нереальное может появиться как реальное.

 

Также, как и некоторые школы идеалистического буддизма (напр., виджнянавада-йогачара), провозглашавшие, что видимость материального мира - это словно бы накипь на поверхности колеблющегося, волнующегося причинного сознания (алая-виджняна), Шанкара и его последователи четко устанавливают, что за любой видимостью всегда имеется основа — чистое бытие (Брахман) — и что эта основа не представляет собой ни нереальность, ни просто субъективную идею, но бытие само по себе. Хотя мир опыта в бодрствующем состоянии объясняется в свете иллюзии, а также — как продукт незнания подобно иллюзии, однако последователи Адвайты, как мы уже видели, усматривают некоторое различие между этими двумя родами видимости. Они отличают незнание, относящееся к миру обычного опыта, называя его коренным незнанием (мула-авидья), от незнания, вызывающегося временной иллюзией, называя последнюю случайным незнанием. Последователи Адвайты считают, что объективность присуща как миру обычного опыта, так и иллюзорному объекту, поскольку они в обоих случаях признают их сознание. В этом отношении последователь Адвайты даже более реалист, чем обычные реалисты. Он отличается от них тем, что для него объективность не предполагает реальности, как и нереальность не предполагает субъективности (положение, которое признают также некоторые современные американские неореалисты, как, например, Холт). Напротив, последователь Адвайты в силу уже приведенных аргументов показывает, что каждый отдельный изменяющийся объект по своему существу противоречив и, следовательно, нереален в том смысле, в каком реально чистое Бытие-Сат.

 

Критика онтологии Шанкары. Шанкара обвиняется в устранении мира:

 

Против онтологии (описания бытия) Шанкары были выдвинуты всевозможные возражения. Главное возражение состоит в следующем: Шанкара не объясняет мир, а просто с ходу устраняет его (как досадную помеху), тогда как философия должна объяснять мир; а если она устраняет мир, считая его нереальным, то тем самым философия лишает себя той основы, на которой сама зиждется; то есть майявада сама себе подписывает смертный приговор, ибо в нереальном мире ничто не может быть достоверным и правильным, - в том числе и теория майи. Однако подобного рода критика более чем опрометчива. Действительно, задачей философии является объяснение мира, то есть совокупности данных из фактического опыта. Но это не означает, что философия с самого начала встаёт на ту точку зрения, согласно которой мир повседневного опыта должен всеми считаться реальным. Философия должна исследовать общий опыт и общепринятое мировоззрение, — и только разумное исследование их природы и их взаимоотношений позволяет нам найти наиболее последовательное мировоззрение. По словам Шанкары, в результате исследования было установлено, что все переживания, данные в опыте, не могут в одинаковой мере претендовать на достоверность, как и не все общепринятые взгляды на мир свободны от противоречий.

 

Мир, по Шанкаре, представляет собой различные виды опыта, которые он критически классифицирует, основываясь на принципе противоречивости:

 

В действительности один вид опыта противоречит другому и вытесняет его, претендуя на большую реальность. К тому же, некоторые переживания, данные в опыте, и убеждения в их частных формах, находятся в противоречии с возможным будущим опытом. Таким образом, философия должна разумно отличать одно убеждение или опыт от другого, и каждому из них критически отводить надлежащее место. На этих рациональных основах Шанкара градуирует и классифицирует общий опыт. Как мы видели, Шанкара прежде всего отличает все объекты возможного и действительного опыта от абсолютной нереальности, вроде ребенка бесплодной женщины. Далее, объекты возможного и действительного опыта подразделяются им на: 1) те, которые возникают только мимолетно — в иллюзиях или сновидениях — и противоречат опыту в нормальном, бодрствующем состоянии; 2) те, которые появляются в опыте при нормальном, бодрствующем состоянии, отдельные изменяющиеся объекты, которые образуют основу нашей повседневной жизни и практики, но, тем не менее, не могут считаться вполне реальными, потому что они противоречивы или чреваты будущим противоречием; 3) чистое Бытие-Сознание, обнаруживающее себя во всяком опыте и не являющееся противоречивым ни в данное время, ни в будущем.

 

Три стороны мира различаются по степени существования:

 

Если словом «мир» обозначаются все эти виды испытываемых в опыте фактов, то действительно неразумно утверждать, что мир как в целом, так и в каждой своей части является реальным. Первый вид фактов имеет только эфемерное бытие (пратибхасика сатта, или видимое существование); второе, эмпирическое, или фактическое (virtual), существование - это форма бытия, необходимая для повседневной жизни и практики (вьявахарика сатта, или практическое существование); и третье — абсолютное Бытие-Сат (парамартхика сатта, или высшее существование). Следовательно, мир — это не гомогенное понятие; и если, несмотря на это, настаивать на том, что такой мир (как целое) есть, то самым лучшим ответом может быть только тот, который дает Шанкара: мир непонятен и неописуем (анирвачания), то есть, не может считаться ни реальным, ни нереальным. Но если слово «мир» понимается только во втором смысле, то справедливым будет и утверждение, что мир реален только для практических целей — более реален, чем первый вид бытия (видимое бытие — Ред.), и менее реален, чем третий (высший вид бытия — Ред.). Если же мир понимается в третьем смысле, то Шанкара подчеркивает, что он вечно реален. Он указывает: «Как и причина (Брахман) не может не существовать в то или иное время — в прошлом, настоящем или будущем, так и мир не может не существовать в любое из этих трех периодов времени». И далее: «Все частные способы бытия с различными названиями и формами реальны как беспримесное Бытие-Сознание, но нереальны как частности».

 

Шанкара даёт понять, что хотя он и объясняет мир с помощью аналогии со сновидением, он не отрицает различия между противоречивым опытом, получаемым во время сна, и противоречащим ему опытом, полученным в бодрствующем состоянии, - опытом, на котором зиждется мир, — а также не проходит мимо того факта, что два вида опыта порождены различными причинами. Незнание, порождающее первый вид опыта, имеет индивидуальный, временный характер, а незнание, порождающее второй вид опыта, является общественным и относительно постоянным. Первое иногда называется авидья (индивидуальное незнание), второе — майя (всеобщее незнание), хотя эти два термина иногда употребляются как синонимы в смысле незнания вообще, порождающего иллюзию.

 

2. Учение Шанкары о Боге

 

С эмпирической точки зрения, Бог есть всеведущий и всемогущий творец, имеющий качества:

 

Согласно Шанкаре, Бога можно представить себе с двух различных точек зрения. Если стать на обычную практическую точку зрения (вьявахарика-дришти), согласно которой мир признается реальным, то Бога можно считать причиной, творцом, вседержителем и разрушителем мира, а также всемогущим и всеведущим существом. Он кажется обладающим всеми этими качествами. Бог, рассматриваемый с этой точки зрения, в философии Шанкары называется Сагуна Брахман, или Ишвара, и является объектом культа.

 

Эмпирическая точка зрения не раскрывает Сущности Бога:

 

Как мы уже видели, мир в философии Шанкары представляет собой иллюзорную кажимость, основывающуюся на нашем незнании-авидье. Определение Бога как творца мира верно только с практической (т.е. относительной) точки зрения, поскольку видимость мира считается реальной. Созидание, сотворение (creatorship) мира — это не Сущность Бога (сварупа-лакшана), а описание того, что является просто его случайным свойством (татастха-лакшана), не затрагивающим его неизменной Сущности. Попытаемся с помощью простого примера разъяснить то различие, которое хочет провести здесь Шанкара. Пастух появляется на сцене в роли царя, ведет войну, покоряет страну и управляет ею. А определение, описание (description) человека, выступающего в роли царя, как пастуха, показывает нам то, чем он является с реальной точки зрения. Это — определение его сущности (сварупа-лакшана). Но определение его как царя, правителя и завоевателя применимо к нему только с точки зрения сцены и его роли на ней; это показывает то, что случайно для данного лица (татастха-лакшана), то, что не затрагивает его Сущности. Подобным же образом, определение Бога как сознательного, реального, бесконечного (сатьям, джнянам. анантам Брахма) представляет собой попытку объяснить его Сущность (сварупа), тогда как определение его как творца, вседержителя и разрушителя мира, или посредством каких-либо других характеристик, связанных с миром, — это лишь случайное, имеющее значение только с мирской точки зрения (вьявахарика-дришти) толкование Его природы. Подобно тому, как актера на сцене можно рассматривать с иной точки зрения, чем вне сцены, так и Бога можно рассматривать с немирской, высшей точки зрения (парамартхика-дришти) и попытаться отделить Его от тех свойств, которые Ему приписываются с мирской точки зрения. В этом смысле Бог есть то, что Он есть в действительности, без какой-либо связи с миром. Такого Бога Шанкара называет Парамбрахманом, то есть верховным Богом. Для понимания этого высшего аспекта Бога, — таким, какой Он есть в действительности (вне связи с материальным миром), — наряду с низшим его аспектом, Шанкара постоянно проводит аналогию с фокусником-колдуном, как это показано в Шветашватара-Упанишаде. Фокусник является фокусником только для людей, обманутых его трюками и воображающих, что видят объекты, которые вызваны им как «призраки». Но для тех немногих проницательных людей, которые распознают его трюки и не обманываются иллюзией, фокусник перестаёт быть фокусником, т.е. фокусник не имеет над просвещёнными Знанием людьми никакой власти. Мистифицировать можно только невежд. Подобным же образом те, кто верит в видимый мир, думают о Боге через эту видимость, называют Его ее творцом и т.д. Но для тех немногих мудрых людей, которые знают, что мир представляет собой лишь видимость, иллюзию, нет ни реального мира, ни реального творца.

 

Шанкара пытается примирить имманентность и трансцендентность Бога:

 

И это, по мнению Шанкары, — единственный способ понять в свете обычного опыта то, каким образом Бог может быть и в мире, и вместе с тем вне его пределов, — понять имманентность и трансцендентность Бога в соответствии с учением Упанишад, т.е. Ведантой. Мир, поскольку он является, пребывает в Боге как единственной Реальности, подобно тому, как кажущаяся вместо веревки змея не пребывает нигде, кроме как в веревке. Но несовершенства мира не касаются Бога, подобно тому, как верёвка не затрагивается никакими иллюзорными чертами змеи, или как актёра по сути не затрагивает утрата или завоевание целого царства на сцене. Как мы увидим, примирение имманентности и трансцендентности Бога для теиста Рамануджи весьма затруднительно. Он пытается различными способами объяснить, как Бог может быть и в мире, и вместе с тем оставаться незатронутым мирским несовершенством. Однако это затруднение присуще не только Раманудже, но и большинству представителей западных форм теизма, которые, подобно ему, признают реальное сотворение мира.

 

Бог есть объект богослужения только тогда, когда Он рассматривается с низшей точки зрения:

 

Толкование Бога как объекта культа основывается, по существу, на убеждении в том, что индивидуальное Я, отправляющее богослужение, отличается от Бога, которому поклоняются. Убеждение в реальности ограниченного Я (т.е. дживы) как объекта мира зиждется на незнании-аджняне, то есть на неспособности понять, что Бог есть единственная Реальность, и кроме Него, Бога-Брахмана, ничего вообще не существует. Кроме того, Богу поклоняются потому, что ошибочно считают Его творцом и правителем мира. Следовательно, почитание Бога и Бог как объект поклонения связаны с низшей, мирской точкой зрения (вьявахарика-дришти), согласно которой материальный мир кажется реальным, а Бог — обладающим многими качествами, связанными с миром. Объектом поклонения может считаться Сагуна Брахма, или Ишвара.

 

С трансцендентной же точки зрения, Бог свободен от всех качеств и различий:

 

С высшей, трансцендентной точки зрения (парамартхика-дришти), Брахман не может быть определён как обладатель качеств, которые относятся к миру или к индивидуальному ego. В этом смысле Брахман свободен от всех различий, внешних и внутренних (саджатия, виджатия и свагата бхеды). Значит, Шанкара в этом отношении отличается от Рамануджи, который, как мы увидим, был убежден в том, что Бог обладает, по крайней мере, внутренним различием (свагата бхеда); в Нем действительно различаются две реальности — имеющая сознание и лишенная его. Шанкара же считает, что в этом абсолютно трансцендентном аспекте Брахман вообще необъясним и называется поэтому неопределимым, или бескачественным (нирвишеша). Даже определение Брахмана как бесконечного, реального, обладающего сознанием, будучи более точным, чем случайные его описания, не может непосредственно выразить абсолютную идею Брахмана. Такое определение служит только для обращения ума к Брахману посредством отрицания его конечности, нереальности и несознательности.

 

Приписать Богу какие-либо свойства - значит ограничить Его:

 

Всякое качество, приписываемое какому-либо субъекту, есть некоторое его ограничение. Всякое определение ограничивает. Это вытекает из логического правила обращения. Если S есть P, то оно не есть не-Р и, следовательно, не-Р исключается из S, ограничивающегося этим исключением. Это признавал и великий западный философ Спиноза, которому принадлежит изречение: «Всякое определение есть отрицание». Он думал, следовательно, что Бог, высшая субстанция, является неопределимым и не может быть объяснён посредством каких-либо положительных определений, свойств или качеств. В Упанишадах проводится тот же принцип («Нети, нети») и отрицается наличие у Бога, Брахмана каких-либо предикатов, даже сама возможность богопочитания. Данная концепция дополнена Шанкарой, который в этом трансцендентном смысле называет Брахмана Ниргуной, то есть лишенным атрибутов. С этим согласен и Шопенгауэр, который пишет: «Мокша есть воссоединение с Брахманом, который также есть потусторонняя Нирвана. Буддисты и ведантисты вполне прямодушно описывают эту высшую Реальность в чисто отрицательных выражениях, употребляя слово Нирвана, которое означает уничтожение этого мира, или сансары. И если слово Нирвана определяют как ничто, то этим хотят лишь сказать, что сансара не содержит в себе ни одного элемента, который мог бы послужить к определению Нирваны, или Брахмана» И далее: «Если какая-нибудь вещь не есть что-нибудь из того, что мы знаем, то она, конечно, для нас вообще ничто. Тем не менее, отсюда еще не следует, что она абсолютно ничто, что она должна быть ничто и со всякой возможной точки зрения и во всяком возможном смысле: нет, отсюда следует только, что мы ограничены совершенно отрицательным знанием об этой вещи, - а причина этого вполне может лежать в ограниченности нашей точки зрения»

 

Майя является атрибутом Бога только с низшей точки зрения:

 

Как мы уже указывали, кажимость мира обусловлена майей. Бог, рассматриваемый как творец мира, определяется, следовательно, как обладатель майи. Невежественные люди уверены в том, что материальный мир реален, и что Бог поэтому действительно ограничивается майей, то есть, имеет силу для сотворения мира (майя-вишишта). Но в действительности способность сотворения является не существенным свойством Бога, а лишь кажущимся, воображаемым, случайным предикатом, который мы по ошибке приписываем Богу. Бог только по видимости ассоциируется с силой сотворения (майя-упахита). Бог как имманентная (сагуна) и Бог как трансцендентная Реальность (ниргуна) — это не два различных Бога, так же как один и тот же человек на сцене и вне ее не составляет двух различных людей. Первый представляет собой только кажущийся аспект второго. Первый является относительным к миру, а второй — безотносительным, или абсолютным.

 

Различие точек зрения создаётся в повседневной жизни:

 

Различие точек зрения образуется и в практике повседневной жизни, и философия Адвайты не представляет собой чего-либо нового или странного, как это может показаться на первый взгляд. В практике повседневной жизни мы говорим, что бумажные деньги реально являются только бумагой и лишь условно они деньги; что фотография реально есть бумага, но кажется человеком; что образ в зеркале кажется нам реальным объектом, хотя реально это не так, и т.д. Это обычное различие видимости и реальности используется Адвайта-Ведантой для объяснения отношения Бога к миру. Таким образом, вьявахарика и парамартхика, то есть эмпирическое (условное или практическое) и трансцендентное (абсолютное или безотносительное), что различает Адвайта-Веданта, не являются ни необычными, ни недоступными пониманию, — это только развитие общепринятых различий.

 

Имманентное понимание Бога ведет к трансцендентному Его пониманию:

 

Хотя Бог лишь кажется творцом, тем не менее, не следует игнорировать Его значения и ценности. Только через низшую точку зрения мы можем постепенно подойти к высшей. Адвайта-ведантисты, как и авторы Упанишад, убеждены в постепенном раскрытии Истины в соответствии с теми стадиями-ступенями, через которые идет духовный прогресс, восхождение к Истине. Легкомысленный человек, считающий материальный мир самосовершенной, конечной (self-sufficient) реальностью, не чувствует никакой необходимости в том, чтобы выйти за ее пределы и поискать ее причину или основу.

 

Постепенное раскрытие Истины:

 

Когда же он начинает понимать, что внешний мир крайне несовершенен, и искать Нечто, поддерживающее его извне, тогда перед ним раскрывается Бог как творец и вседержитель мира, тогда он испытывает восторг и благоговение, и начинает возносить молитвы создателю. Так Бог становится объектом религиозного культа. С дальнейшим развитием мышления, согласно Адвайте, человек может понять, что Бог, которого он постиг через мир, реально является единственной Реальностью, а мир — только преходящей видимостью. Итак, на первой ступени развития сознания реальным кажется только мир; на второй — и мир и Бог; и, наконец, на третьей — только Бог, Брахман. Первая ступень означает атеизм. Вторая представляет теизм, подобный теизму Рамануджи и других не до конца освободившихся от чар магии преходящих объектов (нама-руп). Последняя ступень — абсолютный монизм, или Адвайта-Веданта Шанкары. Шанкара считает, что последняя ступень развития сознания может быть достигнута только постепенно, через посредство второй. Он, таким образом, убеждён в полезности поклонения Богу (как Сагуна Брахману), ибо богопочитание очищает сердце и подготовляет нас к постепенному достижению более высокого взгляда, без которого невозможно постижение Бога, — имманентное или трансцендентное. Проявляя свойственную ему терпимость, Шанкара допускает даже поклонение многим божествам (политеизм), потому что это, по крайней мере, избавляет духовно отсталых людей от абсолютного атеизма и является одной из стадий на пути к высшей Истине.

 

Рациональная основа учения Шанкары о Боге:

 

Изложенные выше различные представления Бога основаны главным образом на истолковании священных Писаний. Но они могут быть также логически выведены из умозаключений, сделанных в предыдущем разделе путем критического анализа повседневного опыта и посредством основанного на нем размышления. Мы уже видели, как Шанкара демонстрирует с помощью аргументов, что: 1) чистое Бытие-Сознание представляет собой основу и материал всех частных, изменяющихся форм бытия, образующих Вселенную; 2) частные объекты, подверженные противоречиям, не могут быть признаны абсолютно реальными; 3) только чистое Бытие-Сознание не подвержено действительным и возможным противоречиям, и поэтому является единственной абсолютной Реальностью; 4) чистое Бытие-Сознание представляет собой также чистое беспримесное Сознание-Чит. Таким образом, будет установлено, что это Абсолютное Бытие-Сознание есть не что иное, как Бог, описанный в Упанишадах как реальный, обладающий сознанием и бессмертный Брахман.

 

Итак, логически могут быть выведены две стороны Бога-Брахмана: имманентная и трансцендентная. Понимание Бога как чистого Бытия-Сознания, как мы уже видели, становится возможным благодаря логическому проникновению в природу и реальность мира частных объектов. Пока мы не займемся таким критическим исследованием, мир, данный в опыте, получаемом в нормальном бодрствующем состоянии, будет выступать (passes) как единственная реальность. Наша повседневная практическая жизнь основывается именно на таком слепом, некритическом принятии существующего мира. Но когда при исследовании приходят к пониманию чистого бытия как всеобщей основы мира, тогда его воспринимают в каждом явлении. Иными словами, в этом случае Бог, или Брахман, проявляется в каждой отдельной форме бытия. И хотя мир представляется человеку во всем многообразии, Бог мыслится как его единственная основа и субстанция. Но когда человек осознает, что хотя чистое Бытие-Сознание и проявляется во многих формах, эти последние не могут быть признаны реальными, он должен понять, что причина мира обладает непостижимой силой проявления самой Себя во множестве (форм), без каких-либо реальных изменений. Эта метафизическая идея, переведенная на язык теологии, является именно учением о Боге как о творце Вселенной, обладающем магической силой сотворения, — йога-майей. Это также учение об Ишваре, или Сагуна-Брахмане, как Брахмане, обладающем атрибутами всемогущества (т.е. силой вызывать все вещи) и всеведения (т.е. сознанием, раскрывающим все формы бытия).

 

С другой стороны, поскольку все объекты исчезают только для того, чтобы обратиться в бытие, имеющее некоторую другую форму, их можно представлять себе растворившимися в своей основе, то есть в высшем Бытии-Сознании. Следовательно, Бог может быть охарактеризован также как разрушитель (Шива), или тот, в котором объекты мира утрачивают свои частные формы. При ещё более глубоком размышлении выясняется, что отношение нереального к реальному само по себе не может быть реальным. Поэтому атрибуты, приписанные Богу для выражения Его отношения к видимому миру явлений, не могут считаться безусловно реальными. Так появляется идея Бога в Его трансцендентном и поистине реальном аспекте Парабрахмана, — высшей Реальности, превосходящей всякую множественность и лишенной всех приписываемых атрибутов, т.е. Ниргуна Брахмана — неопределённого Абсолюта. Следовательно, учение Шанкары о Брахмане в обоих Его аспектах и все связанные с ним идеи также могут логически выводиться из критического рассмотрения повседневного опыта.

 

Учение Шанкары есть не атеизм, а Сверх-теизм:

 

Подобно учению Спинозы о Боге как субстанции, учение Шанкары о Парабрахмане, или Ниргуна Брахмане, не есть учение о религиозном Боге, то есть Боге, который представляет собой объект богослужения, отличный от священника и наделённый наивысшими качествами. Не удивительно поэтому, что, подобно Спинозе, Шанкару также иногда обвиняют в атеизме. Это обвинение выдвигается или отпадает в зависимости от того, как понимается Бог — в этом узком или в широком смысле, рассмотренном нами выше. Если Бог, кроме всего прочего, представляет собой высшую Реальность, то теория Шанкары является не грубым атеизмом, а, скорее, логическим совершенствованием теистической веры. И действительно, если атеист верит только в мир и совершенно не верит в Бога, а обыкновенный теист верит и в мир и в Бога, то Шанкара верит только в Бога. Для него Бог есть единственная Реальность. Шанкара не только не отрицает Бога, но, наоборот, преувеличивает до крайности Его достоинства. Этот взгляд представляет собой также высшее выражение обычного религиозного чувства к Богу, существующее на той стадии, на которой любовь к Богу становится абсолютной, безграничной, ставящей Бога выше своего персонального Я и всего мира. Если данный вид веры отличен от обычного теизма (или веры в личного Бога), то эта вера должна называться не атеизмом, а, скорее, «Сверхтеизмом».

 

Три стадии эволюции мира из Бога посредством майи:

 

Рассматривая процесс сотворения мира, мы видели, что последователь Адвайты представляет себе постепенную иллюзорную эволюцию мира из Брахмана посредством майи как процесс видимых превращений тонкого в вещественное. В этом процессе эволюции по аналогии с развитием растения из семени иногда различают три стадии: недифференцированная — семя (причинная стадия); тонко дифференцированная — прорастание семени; полностью дифференцированная — растение. О Брахмане как неизменной Реальности нельзя, конечно, сказать, что он подвержен эволюции. Всякое изменение и, следовательно, эволюция относятся к майе. Майя — это сила сотворения, которая сначала остаётся непроявленной (авьякта), затем дифференцируется в тонких объектах и, наконец, в вещественных объектах. Брахман, будучи обладателем недифференцированной майи, называется Ишвара и считается всеведущим и всемогущим. Это учение о Боге, существующем до действительного сотворения, по обладающем силой созидания. Брахман, наделенный тонко дифференцированной майей, называется Хираньягарбха (а также Сутратма и Прана). В этом смысле Бог был бы совокупностью всех тонких объектов. Брахман, обладающий майей, дифференцированной далее в вещественных, воспринимаемых объектах, называется Вайшванара (а также Вират). В этом смысле Бог представляет собой совокупность всех вещественных объектов, весь обнаруживающийся мир, включая всех индивидов (джив). Иногда этот постепенный процесс эволюции сравнивается с тремя стадиями жизни индивида: глубокий сон, обычный сон и бодрствование. Ишвара — это Бог в глубоком сне, Хираньягарбха — Бог в обычном сне, и Вайшванара — Бог в состоянии полного бодрствования. Следует отметить, что слово «Ишвара» в данном контексте употребляется в узком смысле, ограничиваясь только первой стадией, тогда как обычно под ним понимается имманентный аспект Бога в целом, то есть Брахман, связанный с майей (упадхи) на всех стадиях. Эти три имманентных аспекта Бога в отношении сотворения мира вместе с трансцендентным Его аспектом, который вне всяких подобных отношений, составляют четыре возможных аспекта Брахмана: Чистое Сознание-Бытие (Пара-Брахман), Ишвара, Хираньягарбха и Вайшванара. Хотя они, как правило, считаются последовательными стадиями обнаружения, однако в равной мере их можно рассматривать и как одновременно существующие. Ибо чистое Сознание (Чайтанья) существует вечно, даже тогда, когда оно кажется эволюционирующим; равным образом и тонкие его проявления (например, интеллект, манас, тонкие чувства, органы чувств и моторные органы) продолжают существовать и при возникновении вещественных проявлений. Шанкара не придаёт сколько-нибудь серьёзного значения различным противоположным описаниям порядка сотворения и метафорам для их подкрепления, хотя он и стремится объяснить их такими, как они встречаются в различных священных текстах, пытаясь оправдать одни описания и отвергнуть другие.

 

В отношении мира перед человеком встают две проблемы. Одна из них заключается в следующем: какова первичная основа, субстанция или Реальность, логически предполагаемая миром? Другая проблема состоит в следующем: почему и как мир возникает из того, что считается первичным? Решение первой проблемы — первоочередное дело философии. Шанкара, Спиноза, Шопенгауэр, Брэдли и большинство других великих философов мира посвятили себя именно этой проблеме. Они начинали с мира фактов, данных в опыте, критически его анализировали и пытались открыть то, что ими заранее логически уже предполагалось. Здесь главным инструментом служило размышление, логика. Мы уже видели, как Шанкара таким образом открыл чистое Бытие и Сознание как единственную и первичную Реальность. Решение второй проблемы — дело мифологии, которая исходит из Бога (или некоторого другого первоначала) и даёт фантастическое описание, почему и каким образом создан этот мир. Здесь главным средством служит воображение, и от мифологии нельзя ожидать логической точности. Как показывают священные тексты и легенды всего мира, мифологическое объяснение Вселенной всегда было развлечением для человеческого ума во всех странах. Иногда мифология переплетается также с философским умозрением. Но все великие философы избегали мифологического объяснения.

 

Банальная критика Спинозы, согласно которой его понимание субстанции подобно логовищу льва, куда можно легко войти, но нельзя выйти, опирается именно на этот факт, хотя ее сторонники обнаруживают неправильное понимание первейшего дела философии. Грин и Брэдли откровенно сознаются в том, что философия не может объяснить сотворение мира. Подобным же образом Шанкара относится к рассказам и мотивам сотворения мира, описанным в различных священных текстах не с той серьёзностью, с какой пытается установить реальность Брахмана, первичную основу мира или выразить противоречивый характер всех изменяющихся и частных конечных видов существования. Для Шанкары описание сотворения Вселенной истинно только с более низкой точки зрения (вьявахарика-дришти).

 

3. Учение Шанкары о Я, зависимости и Освобождении

 

Я (Self) абсолютно тождественно Брахману:

 

Мы уже видели, что Шанкара придерживается абсолютного монизма, Адвайты. Все различия между самими объектами, между субъектом и объектом, а также между Я и Богом являются иллюзорным созданием майи. Шанкара настаивает на тождестве всего без каких бы то ни было реальных различий и пытается логически следовать этой концепции во всех отношениях. Поэтому он безоговорочно признает тождество человеческой Души и Бога как мысль, неоднократно высказываемую в Упанишадах. Шанкара, в одном из своих комментариев (на Упанишаду), пишет: «Познание Брахмана, то есть психическое состояние абсолютной отрешенности от материального мира, вместе с просветлённым проникновением в сокровеннейшие глубины первоначального принципа мироздания, Духовного Абсолюта, Брахмана, Бога, Уттама Пуруши, есть непременное и категорическое условие Освобождения человека из тюрьмы сансарического существования. Для этого, индивидуум (дживатман) должен трезво осознать всю никчемность прозябания в мрачном колодце грубой телесной оболочки, и проявить искреннюю и настойчивую устремлённость обрести духовное Просветление, познать Бога, высшую Реальность. Жажда познать Бога, Брахмана, должна быть ревностной и тотальной, не признающей никаких барьеров и преград. Но страстное желание погрузиться в нектар Божественности не вспыхнет в человеке до тех пор, пока его ум (манас-буддхи) не будет очищен от материальной кармической грязи, то есть от грубых и тонких отпечатков (самскар и васан) злых, дурных, греховных мыслей, слов и поступков. Пока человек обусловлен импульсами гнева, похоти, алчности, и т.д., возникающими вследствие нахождения в его уме накопленных (за бессчетное количество перерождений) негативных тенденций (т.е. самскар и васан), он не выкажет достаточного стремления познать Истину Пара-Брахмана, и высшее неконцептуальное Знание (Праджня) не засияет в его разуме. Поэтому аскетическая практика (яма и нияма), йогическая тренировка и исполнение карма-йоги являются необходимыми условиями-предпосылками для пробуждения человеческого разума от долгой спячки в сансарическом болоте. Достигнув Просветления, Нирваны, и окончательно утвердившись в Осознании Брахмана, человек становится самим Богом, который обладает свободной волей совершать всё, что ему по нраву. Но так как у Просветлённого, Познавшего Брахман человека отсутствуют какие-либо эгоистические, корыстные желания по причине избавления от всех низменных, животных инстинктов, то он старается помочь другим людям также спастись из оков сансарического рабства. Он, из милосердия, передаёт им Знание Адвайты, и таким образом способствует благу всех существ. Возражение: Но ведь сансара может быть уничтожена истинным Знанием (джняной) только в том случае, если эта сансара - просто иллюзия, ложная видимость, временная галлюцинация, - и только в этом случае Просветление может стать причиной бессмертия. Но это не так, ибо сансара (т.е. влияние материального мира) непосредственно воспринимается, ощущается, и, похоже, у неё нет никакого конца и края. Как её (т.е. сансару) прекратить, если даже вы сами признаёте, что карма (т.е. сансарическая обусловленность индивида) безначальна, и, следовательно, бесконечна; нелогично приписывать окончание тому, что не имеет начала? И нет никакой возможности доказать, что зависимость дживатмы от тела - последствие адхьясы, подмены (суперимпозиции), так как сущностная природа Атмана-Брахмана-Пуруши полностью, абсолютно отлична от всего остального (т.е. от материи, пракрити) из-за того, что Атман - это чистый (незапятнанный, беспримесный) субъект, постижимый как «Я есть Я». Подобия Ему не существует. Ответ (ведантиста): Вы правы, это очень серьёзная проблема, над которой необходимо глубоко размышлять, - простого решения здесь быть не может. Это действительно насущный и неотложный вопрос, требующий скорейшего разбора, ибо «Смерть не будет спрашивать у тебя разрешения на свой приход». Но, как бы то ни было, никто не может утверждать, что сансара реальна только потому, что она воспринимается чувствами; и истина, и ложь вполне могут казаться ощущаемыми (посредством индрий). Несуществующая змея, например, накладываемая испуганной фантазией на верёвку, до определённого момента оказывает такое же воздействие на психику человека, как и настоящая. И мы видим, что даже иллюзорный продукт встревоженного воображения может довести человека до смертельного шока, если эта иллюзия не будет развеяна знанием реальности. Поэтому и материальная вселенная, и грубое тело человека, являющиеся фиктивными продуктами несуществующей иллюзии-майи, могут казаться реальными (сат) для сознания, окутанного невежеством, а, точнее, ложным знанием (митхья джняной). Далее, сансара не может быть реальной вследствие отсутствия возможности её прекращения-ликвидации, так как с точки зрения Шрути и Смрити (т.е. Священных Писаний, Шастр) сансару можно преодолеть, осознав Брахмана, переместившись в Его высшую Обитель, - Нирвану. Также и с точки зрения причинности (каузальности) прекращение вращения колеса сансары, остановка колебательного движения гун вполне возможна; если творящее начало мира - это спонтанный импульс (спанда) в причинной субстанции (пране), то затухание навсегда этого импульса возможно, по крайней мере, настолько, насколько возможно и новая его активность. Мы же, для примера, приведём изречения Шрути, которые показывают, что материальный мир нереален, и что он порождён только иллюзией авидьи-майи: 

 

«Только Единый Пара-Брахман реален, а всё остальное - ложно», «В Нём (т.е. в Пара-Брахмане) отсутствует какая-либо разделённость, дифференциация», «Он (Пара-Брахман) должен быть постигнут в Своей однородной недвойственной форме Единого Целого» (Брихадараньяка-Упанишада). «Там - абсолютное Единство» (Иша-Упанишада). «Любая двойственность иллюзорна» (Мандукья-Карика). «Нет ничего (иного), отдельного от Него (Брахмана)» (Брихадараньяка-Упанишада). «Как так? Ведь если Он (Брахман) познан, то не остаётся ничего иного, что следовало бы познать!» (Шветашватара-Упанишада). «Брахман - только один, без второго», «В основе всех изменений и трансформаций лежит речь, и все они (т.е. изменения) - только слова, не имеющие реального содержания» (Чхандогья-Упанишада). «Знай, что материальный мир - это майя», «Владыка майи изобретает и создаёт этот мир» (Шветашватара-Упанишада). «Из-за влияния майи, Единый Владыка (Брахман) кажется множественным» (Брихадараньяка-Упанишада). 

 

Тело нереально:

 

Человек, видимо, состоит из души и тела. Но воспринимаемое нами тело, как и все другие материальные объекты, является лишь иллюзорной видимостью. Когда мы осознаем это, единственной Реальностью остается живая Душа, которая есть не что иное, как Бог. Изречение: «Это — ты; Тат Твам Аси» («That thou art») означает, что имеется полное тождество чистой человеческой Души (которая составляет невидимую основу смертного человека) и Бога. Правда, если мы возьмем слово «ты» в смысле эмпирического индивида, ограниченного и обусловленного своим телом (упадхи), и слово «это» как потустороннюю Реальность, то «ты» и «это» не могут быть тождественными. Вот почему мы должны понять, что слово «ты» подразумевает чистое сознание человека, а слово «это» — чистое сознание, образующее Сущность Бога. Ведантисты указывают на полную тождественность этих видов чистого сознания. Это можно разъяснить с помощью суждения тождества, которое мы высказываем, видя Девадатту во второй раз, как, например: «Это — тот Девадатта». Условия, в которых человек находился вчера, не могут быть, конечно, полностью тождественны сегодняшним. Следовательно, не может быть полного тождества одного человека, находящегося в одних условиях, с другим человеком, находящимся в других условиях. Мы утверждаем, что человек, рассматриваемый без учета различных временных условий, должен быть одним и тем же. Подобным же образом обстоит дело и с учением о тождестве Я и Бога. Я, рассматриваемое без учета преходящих условий, отличающих его от чистого сознания, тождественно Богу, рассматриваемому вне атрибутов, которые отличают Его от чистого сознания. Подобного рода суждение нельзя считать тавтологичным и поверхностным, ибо оно служит целям указания на единую Реальность того, что иллюзорно принимается за различное. Тождество человека и Бога является действительным тождеством между тончайшими Сущностями, кажущимися различными. Будучи тождественной Богу, человеческая Душа в действительности есть то, чем реально является Бог. Это верховный Брахман — самосветящееся, бесконечное Сознание. Душа кажется ограниченным, конечным я, ввиду ее связи с телом, которая (связь) есть продукт незнания, авидьи-камы-кармы.

 

Вещественное и тонкое тела являются продуктами майи:

 

Тело состоит не только из того, что мы воспринимаем при помощи наших чувств; кроме этого грубого, плотного, воспринимаемого тела (стхула-шарира) имеется также тонкое тело (сукшма-шарира), состоящее из чувств-индрий, моторных органов (обе эти группы вместе называются индриями), жизненных элементов (прана) и внутреннего механизма познания (антахкарана). В то время как грубое тело после смерти погибает, распадаясь на микроэлементы, тонкое тело не гибнет, а переселяется вместе с душой в другое грубое тело. Оба эти тела являются продуктами авидьи-майи. Вследствие незнания, начало которого не может быть установлено, душа ошибочно связывает себя с грубым и тонким телом. Эта связь называется зависимостью, рабством (бандха). В этом состоянии душа забывает, что она — Брахман. Душа ведёт себя подобно смертному, ограниченному, жалкому существу, которое стремится овладевать преходящими мирскими объектами, с удовольствием пользоваться ими, и сожалеть, страдать при их утрате. Она отождествляет себя со смертным телом и умом (антахкарана) и думает «я сильная», «я калека», «я невежда». Так возникает ложное понимание Я как «ego», или «моего я». Это ограниченное ego (ахамкара) противопоставляет себя всей остальной сфере бытия, которая считается отличной от него. Таким образом, ego — не реальное Я, а только его видимое ограничение, упадхи; чтобы обрести своё подлинное духовное состояние (сварупа), необходимо разрушить иллюзорные оболочки тела-ума. Сознание Я, будучи обусловлено телом, также ограничивается. Чувства и внутренний орган познания (антахкарана) становятся инструментами, посредством которых осуществляется ограниченное восприятие и познание чувственных объектов (индрияртхи). Подобное эмпирическое, ограниченное познание бывает непосредственным и опосредствованным. Непосредственное познание внешних объектов возникает тогда, когда через какое-либо чувство внутренний орган познания устремляется к объекту и принимает его форму. В дополнение к непосредственному познанию (пратьякша), Адвайта-ведантисты допускают пять видов опосредствованного познания: вывод (анумана), авторитетное свидетельство (шабда), сравнение (упамана), постулирование-предположение (артхапатти) и непризнание-несуществование (анупалабдхи-абхава). Относительно этих источников познания (праман) Адвайта-ведантисты в общем разделяют точку зрения школы бхатта-миманса. Когда человек бодрствует, он считает себя тождественным вещественному телу, а также внутренним и внешним органам. Когда человек засыпает и видит сны, он все ещё сознает объекты, которые сохранились в памяти, и, следовательно, в нём всё ещё продолжает жить чувство своей ограниченности как субъекта, или познающего объекты. Когда же наступает сон без сновидений (сушупти), представления объектов отсутствуют, и человек перестаёт быть познающим человеком. Полярность субъекта и объекта, противоположность между познающим и познаваемым совершенно исчезает. Человек не чувствует больше, что он привязан к телу и ограничен им. Но всё же и во сне без сновидений сознание не полностью отсутствует. Иначе каким бы образом после пробуждения мы могли вспомнить о том, что мы находились в таком состоянии? Разве мы могли бы сказать: «Я спал спокойно, без снов», если бы у нас в это время отсутствовало сознание? Изучение сна без сновидений (предпринимаемое, например, в Мандукья-Упанишаде) даёт некоторое представление о том, чем реально является наше Я, оторванное от чувства своей ложной тождественности с телом (деха-адхьяса). Душа в своём внутреннем, истинном состоянии (т.е. как Атман) не есть конечное, несчастное существо. Она не отделяет себя от сферы всего остального космического бытия и не ограничивает себя эгоистическим чувством «я» (ахам-вритти) в противоположность «ты», «этому» или «тому». Чистая Душа-Атман также свободна от всех треволнений и проблем, возникающих из-за погони за материальными вещами и чувственными удовольствиями. В действительности, Душа-Атман представляет собой неограниченное сознание (Чит) и блаженство (Ананда).

 

Рациональная основа учения Шанкары о Я:

 

Рассмотренное выше учение о Я основывается главным образом на священных Писаниях. Но Адвайта-ведантисты получают его также и с помощью различных аргументов, основанных на логическом анализе данных опыта. Мы можем вкратце осветить здесь некоторые из этих аргументов. Мы должны с самого начала твердо запомнить, что Шанкара никогда не чувствовал необходимости доказать существование Я (Атман) с помощью каких-либо аргументов. Я как само-сознание естественно самообнаруживается во всём. «Каждый убеждён, что он существует, и никогда не думает: «Меня нет», — говорится в «Брахма-сутре». Но ввиду огромного числа различных значений, приписываемых Я, или Себе, требуется глубокий анализ и размышление для того, чтобы найти реальное значение Я.

 

Одним из методов исследования служит языковый анализ. Под Я понималось, по-видимому, иной раз тело (например, «я толстый»); иногда — чувство (например, «я слепой»); орган движения (например, «я хромой»); умственная способность (например, «я глупый»), или же сознание (например, «я знаю»). Что же из всего перечисленного должно считаться реальной Сущностью Я? Чтобы установить это, следует обратиться к истинному критерию Реальности. Реальность, сущность вещи есть, как мы уже видели, то, что пребывает и сохраняется во всех своих состояниях. Тем самым было найдено, что Сущность, или потусторонняя реальность мира объектов, должна быть чистым бытием, ибо если другие вещи в мире изменяются и исчезают, то такая категория, как чистое бытие, всегда обнаруживается в любом состоянии. Подобным же образом было установлено, что сознание присуще и телу, и чувствам, и уму, и т.д., с которыми Я время от времени отождествляет себя. Такого рода отождествление Я означает ту или иную форму сознания, то есть сознания Я как тела («я толстый»), как чувства («я слепой»), и т.п. Следовательно, сознание представляет собой Сущность Я, в какой бы форме оно ни проявлялось. Оно не есть сознание какой-либо отдельной формы, а является просто сознанием, присущим всем своим формам. Такое сознание представляет собой также чистое бытие, поскольку бытие пребывает и сохраняется во всех формах сознания. Различные частные, меняющиеся формы сознания с их противоречивым характером также могут рассматриваться как простые видимости-призраки, подобно рассмотренным ранее различным формам бытия. Это положение подкрепляется такими словесными выражениями, как «мое тело», «мое чувство», «мой интеллект», и т.п., из которых видно, что Я вполне может отчуждать (отстранять) себя от тела, чувств, и т.п., и рассматривать их лишь как внешние, случайные, отличные от самого Себя объекты. Следовательно, тело, чувства, и т.п., не могут считаться реальной Сущностью Я. Правда, иногда говорят «мое сознание», но такое выражение нельзя понимать буквально, как предполагающее различие между Я (обладателем) и сознанием (обладаемым). Ибо если Я пытается отличать себя от сознания, то оно только принимает форму различающего (саморефлексирующего) сознания. Таким образом, сознание оказывается неотделимым и неотличимым от Я. Так что выражение «мое сознание» должно пониматься в переносном, фигуральном смысле. Родительный падеж реально предполагает здесь не различие, а, скорее, тождество или описательное приложение (как, например, «Сити Лондона»). Тем самым путём сравнения и анализа различных значений Я, выраженных как «я» и «моё», мы обнаруживаем, что чистое сознание — это реальная Сущность Я. Атман есть неопредмеченное сознание, Брахман есть бескачественное прозрачное сознание, и чистая человеческая Душа также есть бесформенное сознание вне ограничивающих свойств. Насколько человек способен уходить из области своего земного, низшего сознания в абстрагированную чистую сферу Духа, Брахмана, настолько он и приближается, причащается к Богу. Если мы сравним три состояния: бодрствование, сон со сновидениями, и сон без сновидений, которые человеческое Я переживает ежедневно, то придём к тому же самому учению (сиддханта). Сущность Я должна сохраняться во всех состояниях, иначе оно прекратило бы своё существование. Но что присуще всем этим состояниям? Состоянию бодрствования присуще сознание внешних объектов; состоянию сна со сновидениями также присуще сознание, но сознание внутренних объектов, присутствующих только для того, кто видит сон. В состоянии глубокого сна не появляется никаких объектов, но сознание не прекращает своей деятельности, ибо иначе было бы невозможно вспомнить об этом состоянии, как о состоянии умиротворенности и свободы от забот. Гаудапада в Мандукья-Карике анализирует все эти моменты. Таким образом, единственным постоянно существующим фактором является сознание, но не обязательно сознание какого-либо объекта-предмета. С другой стороны, это показывает, что Сущностью Я является чистое сознание без необходимой связи с объектом. Из рассмотренного вытекают два особо важных положения-вывода. Во-первых, важно то, что сознание, будучи Сущностью Я, не зависит от объектов; скорее наоборот, объекты целиком зависят от сознания. Поэтому нет основания думать, что сознание порождается связью Я с объектами через какой-то соответствующий посредник, и мы должны пересмотреть нашу обыденную теорию познания. Если Я представляет собой самосуществующее и самораскрывающееся сознание, а каждый объект, в свою очередь, также представляет собой, как мы видели, форму самообнаруживающегося Бытия-Сознания, то мы сможем понять лишенное сознания существование объекта лишь путем допущения некоторого препятствия, скрывающего объект. Для устранения этого препятствия требуется лишь связать Я с объектом через чувства и т.п., подобно тому, как для восприятия самообнаруживающегося света необходимо удалить препятствие (занавес). Во-вторых, Я по своей внутренней природе (сварупа) изолировано от всех объектов и, как это происходит во сне без сновидений, пребывает в блаженном, умиротворенном бытии; термин кайвалья выражает именно эту идею, то есть полную изоляцию, отделённость от всех временных преходящих объектов. Сознание в этом состоянии — блаженство. Когда в свете этого открытия мы внимательно приглядимся к другим двум состояниям, то увидим, что даже в них имеется некоторая радость, блаженство, хотя и в превратных, искаженных формах. Преходящие удовольствия, которые мы испытываем в состоянии бодрствования или во сне со сновидениями, могут рассматриваться как отдельные проявления радости и блаженства, представляющих собой Сущность Я. Это объяснение подкрепляется далее тем фактом, что человек радуется, владея собственностью и т.п., то есть отождествляя их со своим Я. Таким образом, Я можно считать первоисточником всякой радости. Такая радость обыкновенно ограниченна и кратковременна, потому что Я ограничивается, отождествляя себя с преходящими объектами. Печаль связана с нуждой, а радость — с изобилием. Чтобы радость была бесконечной и беспрерывной, надо просто или объединить, отождествить себя со всем миром, или окончательно оторвать, убрать чувства ото всех внешних объектов, - что и предписывают Шрути и йогические Смрити. В любом случае главное - ликвидировать двойственность, двайту. Когда Я реально познает самого Себя как чистое бесконечное сознание (свободное от всех частностей), оно объединяется с Сущностью, или Я, Вселенной. Тогда оно возвышается над всякой вещественной потребностью и достигает бесконечного блаженства. Из приведённых выше аргументов видно, что чистое бытие, без какого-либо специального ограничения, присуще как Я, так и внешнему миру; что сознание также присуще им обоим: в явной форме — Я и в скрытом виде — миру. Реальность, определяющая мир, тождественна, таким образом, Реальности, определяющей Я. Если бы Я и Вселенная не определялись чем-то одним, то Я не могло бы познать весь мир, и ещё менее возможно было бы отождествление Я с внешними объектами. Иными словами, Брахман — бесконечное Бытие-Сознание — это единственная Реальность, образующая и Я, и так называемый внешний мир. Установлено также, что Брахман — это блаженство и радость, ибо состояние вроде сна без сновидений показывает внутреннюю природу Я, - чистое, беспредметное сознание, тождественное блаженству. Ограниченное проявление Я как ego, как «я», в различных случаях должно поэтому обусловливаться незнанием (авидья), которое заставляет его отождествлять себя то с телом, то с чувствами, или с каким-либо другим ограниченным бытием.

 

Каким же образом бесконечное, бесформенное сознание, представляющее собой Сущность Я, может принимать частные формы — такова проблема, с которой мы уже встретились в другой форме: каким образом чистое бытие может проявляться в виде отдельных объектов? Поскольку ни одно отдельное, изменяющееся явление не может считаться реальным, мы и здесь должны столкнуться с той же самой неразрешимой загадкой — данной нам в опыте видимостью того, что нереально для правильного мышления. Признавая этот недоступный пониманию факт опыта, логическое мышление должно признать наличие некоей мистической непостижимой силы, с помощью которой Всеобъемлющее Я может по видимости превратиться в нечто конечное. Таким образом, майя рассматривается последователями Адвайты как начало, по видимости (т.е. лишь иллюзорно) ограничивающее и умножающее (сущности) как в этой, так и во всякой другой сфере. Но эту майю можно рассматривать как с общей, так и с частной точки зрения. Брахмана можно представить как Всеобъемлющее, чистое Сознание-Бытие-Блаженство (Сат-Чит-Ананда), ограничивающее себя посредством всемогущей майи и проявляющееся как мир, который состоит из ограниченных объектов и многих индивидуальных Я. Или же мы можем представить себе каждое индивидуальное Я действующим под влиянием силы незнания и видящим вместо Единого Брахмана мир, состоящий из многих объектов и многих Я. Но это явилось бы лишь рассмотрением одного и того же с двух различных точек зрения — космической и индивидуальной. Когда проведено такое различие, слово «майя» употребляется, как мы уже указывали, в первом, то есть общем, смысле — силы незнания, а «авидья» (незнание) — во втором, индивидуальном. Таким образом, индивидуальное (джива) можно себе образно представить в виде отражения Всеобъемлющего Сознания в ограниченном зеркале незнания и сравнить с одним из многих отражений луны в различных водоёмах. Подобно тому, как отражение изменяется вместе с изменением характера отражающей воды, являющейся прозрачной или грязной, движущейся или неподвижной, так и человеческое Я, будучи отражением Всеобъемлющего Брахмана, изменяется в зависимости от природы его незнания.

 

Как мы уже видели, человеческое тело (деха), вещественное и тонкое, является продуктом неведения, а ум (антахкарана, ментальная оболочка) — одним из элементов, составляющих тонкое тело. Таким образом, ум есть продукт незнания (авидья). Далее, ум может быть развит больше или меньше; он может быть неведающим, нечистым, находящимся под влиянием страстей, или же может быть просвещённым, чистым и бесстрастным. Можно сказать, что это и различает индивидов по степени их незнания. Следовательно, аналогия с отражением должна была бы объяснить, каким образом один и тот же Брахман может появляться в виде разных индивидуальных Я, реально не превращаясь в них, а только отражаясь в различных умах, образованных разными степенями незнания-неведения. Эта концепция должна также указать на возможность всё более и более глубокого постижения Брахмана (в нас) посредством всё большего и большего очищения ума в процессе йогической садханы. Возможность более спокойного состояния подтверждается также повседневно испытываемым, переживаемым сном без сновидений, когда Я, отделённое от объектов, пользуется временным спокойствием. Попытка понять явление индивидуальных душ по аналогии с явлением отражения называется теорией рефлексии (пратибимба-вада). Одним из серьёзных вопросов воображаемых границ этого сравнения является то, что оно сводит души на положение простых отражений, а освобождение-мокша, которое, согласно этой теории, должно состоять в уничтожении зеркала незнания, означает также абсолютное прекращение иллюзорного бытия индивидов. Это вообще мало чем отличается от буддизма. Для того, чтобы обеспечить индивиду положение большей реальности, можно прибегнуть к противоположному сравнению, которое предпочитают некоторые более умеренные последователи Адвайты, — воображаемому делению пространства (которое реально остается единым и неделимым) на различные части. Подобно тому, как одно и то же пространство (акаша) считается находящимся везде, и всё же условно, для практических целей подразделяется на пространство внутри горшка, комнаты, города, и т.д., так и Брахман, хотя и представляет собой единую, безграничную, всепроникающую Реальность, всё же по незнанию считается ограниченным и разделённым на различные объекты и индивидуальные души (бхутатмы). Однако в действительности нет никакого различия (бхеды) как между самими объектами, так и между душами, ибо их внутренней вечной Сущностью является одно и то же чистое Бытие-Сознание. Все, что здесь иллюзорно (в этом альтернативном представлении), — это лишь ограниченность, конечность, наложенная незнанием (или ложным знанием, митхья джняной) на Реальность Брахмана. Каждая душа, даже когда она считается ограниченной, есть по сути не что иное, как Брахман. Освобождение, мокша состоит только в разрушении иллюзорных барьеров-упадхи, но то, что было ими ограничено, а именно чистое Бытие-Брахман, остаётся незатронутым. Это альтернативное объяснение называется теорией ограничений (аваччхедака-вада).

Шанкара и его последователи пытаются показать, каким образом может быть восстановлено внутреннее, чистое и непосредственное состояние Я. Тот факт, что состояние блаженства во сне без сновидений не постоянно, и человек после пробуждения снова возвращается к своему конечному, ограниченному, воплощенному в теле сознанию, показывает, что даже во сне без сновидений остаются в скрытой (латентной) форме силы кармы и семена-биджи незнания, которые влекут человека к сансарическому миру. До тех пор, пока действие этих накопленных в прошлом кармических реакций не будет полностью прекращено, нет никакой надежды на освобождение от бедственного существования, которое человеческое Я влачит в этом мире. Изучение Веданты помогает выкорчевать эти глубоко укоренившиеся последствия продолжительного неведения. Но изучение Истины, проповедуемой Ведантой, не будет эффективным, если разум человека к этому не подготовлен. Согласно Шанкаре, первоначальная подготовка состоит вовсе не в изучении «Миманса-сутры», как это думает Рамануджа. Пурва-миманса, которая учит совершению жертвоприношений различным божествам (деватам), основывается на неправильном представлении, — она предполагает отличие того, кто поклоняется, от того, кому поклоняются. Таким образом, дух пурва-мимансы противоречит абсолютному монизму-единству, которому учит Адвайта-Веданта. Будучи далёкой от того, чтобы готовить ум к усвоению монистической Истины, пурва-миманса только способствует укреплению иллюзий различия и множественности, от которых так страдает человек.

 

Согласно Шанкаре, чтобы приступить к изучению положений недвойственной Веданты, необходима четырехсторонняя подготовка ума. Во-первых, надо уметь отличать вечное от невечного (нитья-анитья-васту-вивека). Во-вторых, нужно научиться добровольно отказываться от всяких желаний обладать и наслаждаться материальными объектами в этой жизни и в будущей (вайрагья). В-третьих, нужно научиться управлять своим умом и чувствами, а также развивать такие качества, как отрешенность (упарати), терпение (титикша), сила сосредоточения (самадхана), и др. (шат-сампат). Наконец, необходимо иметь страстное стремление к освобождению (мумукшутва). При наличии указанной подготовки интеллекта, эмоций и воли, следует приступить к изучению Веданты под руководством Учителя (Гуру), познавшего Брахман. Это изучение состоит из трёхстороннего процесса джняна-йоги: слушание и запоминание наставлений-упадеш Учителя (шравана), усвоение этих наставлений путём сосредоточенного размышления до степени полного устранения всех сомнений и формирования прочного убеждения (манана) и, наконец, постоянное глубокое созерцание истин, полученных указанным путём (нидидхьясана), - то есть от теоретического постижения необходимо постепенно переходить к практическому их воплощению в реальной жизни.

 

Силы глубоко укоренившихся кармических привязанностей прошлого исчезают не сразу по изучении истин Веданты; эти самскары-васаны могут быть выкорчеваны лишь постепенно, путем постоянного размышления о них (о принципах Веданты) при соответствующем аскетическом образе жизни. Когда неправильные мнения-мысли устраняются, а убеждение в истинах Веданты становится твердым, Учитель говорит ищущему освобождения: «Ты есть Брахман». Затем ищущий сосредоточенно размышляет об этой истине до тех пор, пока он, наконец, не достигнет непосредственного познания Истины в виде: «Я — Брахман». Таким образом, иллюзорное различие между Я и Брахманом, в конце концов, вместе с зависимостью исчезает и достигается освобождение (мукти). Даже по достижении освобождения, тело может продолжать своё существование, потому что оно представляет собой продукт карм, которые уже дали свои результаты (прарабдха-карма). Но освобожденная Душа никогда вновь не отождествляет себя с телом. Мир все ещё является (представляется) ей, но теперь Она уже не обманывается им. Она не испытывает никаких желаний обладать какими-либо объектами мира или наслаждаться чем-либо материальным. Даже несчастья мира не оказывают на Неё своего воздействия. Она в мире, и вместе с тем вне его. Данная концепция Шанкары получила дальнейшее развитие в поздней Веданте под названием дживан-мукти (освобождение при жизни); это — состояние достигнутого в этой жизни предельного совершенства. Подобно буддистам, сторонникам санкхьи, джайнистам, и некоторым другим религиозным мыслителям, Шанкара убеждён в том, что совершенство может быть достигнуто даже в этой жизни. Таким образом, освобождение — не отдалённая перспектива, подобная небесному раю. Правда, после вступления на путь духовной практики, ищущий (садхак) должен начать с веры в свидетельство священного Писания, провозглашающего полезность духовной дисциплины, которая от него требуется. Но его вера (шраддха) полностью оправдывается и более чем вознаграждается той целью, достижение которой она обеспечивает ещё в этой жизни.

 

Как утверждается и в трактате «Вивекачудамани», следует различать три вида кармы. Два вида карм накапливается в течение прошлой жизни — давшие результаты (прарабдха-карма), и сохранившиеся в скрытом виде (санчита-карма). Третий вид карм приобретается в настоящей жизни (агами-карма). Познание Реальности, Брахмана, разрушает второй вид карм и препятствует третьему, делая тем самым невозможным перерождение. Но нельзя предотвратить появление первого вида карм, уже давшего свои результаты. Поэтому существующее тело как результат такого вида карм продолжает свое естественное движение по жизненному пути до тех пор, пока автоматически не исчерпается вызвавшая его сила кармы, подобно тому, как гончарный круг останавливается только тогда, когда исчерпана движущая его сила. Говорят, что дживанмукта (освобожденный при жизни) достигает лишенного телесной оболочки состояния освобождения (видеха-мукти) тогда, когда тело, — вещественное-грубое и тонкое, — погибает. Освобождение не представляет собой чего-либо нового и не является очищением старого состояния; оно есть подлинное осознание того, что постоянно существует даже в состоянии зависимости, хотя и остаётся непознанным (скрытым), ибо освобождение есть не что иное, как тождество Я и Брахмана, которое всегда реально, хотя и не всегда осознаётся. Адвайта-ведантисты сравнивают достижение освобождения с находкой ожерелья на собственной шее того, кто забыл о его существовании и всюду искал это ожерелье. Поскольку зависимость порождена иллюзией, освобождение является всего лишь устранением этой иллюзии. Освобождение представляет собой не просто отсутствие всякого несчастья, возникающего из иллюзорного чувства различия Я и Бога-Брахмана. Согласно Упанишадам, оно представляется Адвайта-ведантистам состоянием положительного умиротворённого блаженства (ананда), потому что Брахман — это блаженство (Тайттирия-Упанишада), а освобождение — тождество с Брахманом.

 

Хотя освобожденная Душа, будучи совершенной, и не имеет перед собой цели, она может спонтанно действовать без всякой боязни попасть в новую зависимость. Следуя «Бхагавадгите», Шанкара утверждает, что труд сковывает человека только тогда, когда он трудится с какой-либо корыстной целью. Но тот, кто достиг совершенного познания и совершенного удовлетворения, свободен от корысти. Он может трудиться без всякой надежды на получение награды или выгоды, и не зависит поэтому от успеха или неудачи. Шанкара придаёт довольно большое значение бескорыстной деятельности. Тому, кто ещё не достиг совершенного познания (Праджня), такая деятельность необходима для самоочищения (атма-шуддхи), ибо только самоотверженным трудом можно постепенно освободить себя от господства «моего я» и его мелочных интересов. Даже достигшему совершенного познания, то есть освобождения, необходима самоотверженная деятельность на благо тех, кто все ещё находится в оковах зависимости. Освобождённый человек, садху — это идеал общества, и его жизнь должна быть образцом поведения для всего народа. Тот, кто достиг совершенства, должен избегать праздности или такой деятельности, которая может ввести народ в заблуждение. Таким образом, общественная деятельность не только не считается Шанкарой несовместимой с совершенной жизнью, но признается даже желательной. Шанкара сам следовал этому идеалу в своей кипучей общественно-духовной жизни. Этот идеал пропагандируется также такими видными ведантистами, как Свами Вивекананда, Локаманья Тилак и Сарвепалли Радхакришнан.

 

Критики, выступавшие против теории Адвайта-Веданты, часто говорили, что если Брахман считается единственной Реальностью, а всякие различия ложны, то отличие правильного oт неправильного также должно быть ложным. Подобного рода философия чревата опасными последствиями для общества. Приведённое выше возражение — результат смешения низшей и высшей точек зрения. С эмпирической точки зрения, различие между правильным и неправильным, как и другие различия, имеет вполне реальное значение. Ибо для каждого, не достигшего ещё освобождения, всякое действие, которое прямо или косвенно ведёт к осознанию его единства с Брахманом, — добро, а всё, что прямо или косвенно препятствует этому, — зло. Правдивость, милосердие, благожелательность, самоконтроль, и т.п. даже соответственно этому критерию должны быть отнесены к первой категории (добру), тогда как лживость, эгоистичность, нанесение вреда другим следует отнести ко второй (злу). Достигший совершенного познания, освобождения, считает эти моральные различия относящимися к низшей точке зрения (вьявахарика-дришти) и, следовательно, не имеющими абсолютной силы. Тем не менее, он не может совершить плохого поступка, поскольку мотивы всякого дурного, злого поступка основаны на невежественном отождествления Я с телом, с чувствами, и т.п., — словом, на отсутствии чувства единства Я и Брахмана. Прагматический критик, для которого высшей ценностью является практическая применимость и утилитарность, часто сетует на то, что Шанкара увлекается призрачными спекуляциями, которые сводят мир к пустой иллюзорной видимости, лишают жизнь всякого смысла, и приводят к поражению в борьбе за существование. На такой упрек ведантист, сторонник Шанкары, отвечает: если человек предпочитает жить неразумной жизнью примитивного животного или первобытного человека, то ему нет нужды выходить за пределы мира практической (т.е. относительной) реальности. Но если человек посвятит себя размышлениям о смысле жизни и значении этого мира, то, как мы уже видели, логика с железной необходимостью заставит его признать, что материальный мир по своей природе противоречив и нереален, и приведёт его к поискам реальной основы мира. К тому же, разум требует перестройки жизни на разумной основе в зависимости от того, что ему открывается как высшая реальность. Так же, как ребёнок растёт и становится взрослым, человек должен постепенно перестраивать свою жизнь в соответствии с изменяющимися взглядами. Игрушки, которые в детстве считались дороже самых драгоценных вещей, уступают им место, когда человек становится взрослым. Перестройка жизни в соответствии с более правильным пониманием Реальности и значения причин не наносит вреда практической жизни, а, напротив, утверждает ее на более разумной, реальной, постоянной основе. Перестройка жизни действительно лишает её смысла в том отношении, что человек начинает контролировать свои страсти и импульсы, слепо руководящие животным, ребёнком или первобытным человеком. Перестройка жизни позволяет постепенно заменить эти слепые силы сознательными и духовными идеалами, которые могут вызвать энтузиазм намного более высокого и более постоянного вида.

 

Относительно выживания наиболее приспособленных нужно усвоить следующее: то, что является приспособленностью у растений, отлично от приспособленности животных, и ещё более отлично от приспособленности людей. Такие общественные качества, как любовь, единение (unity), самопожертвование и разумное поведение, для выживания человека имеют большее значение, чем эгоизм, зависть, себялюбие и поведение, побуждаемое слепыми страстями. И лучшим основанием для таких превосходных качеств будет мировоззрение, которое внушает человеку веру в единство (unity) всех людей, всего созданного и вообще всего сущего. Именно таким мировоззрением, как мы видели, и является Учение Шри Шанкарачарьи. Поэтому было бы ошибкой считать, что Учение Шанкары пагубно влияет на практическую жизнь. С помощью нравственной и духовной дисциплины, рекомендуемой Шанкарой, мы стремимся действительно осознать в непосредственном опыте единство Бытия, присутствие Брахмана во всех вещах, — Единство, которое, как мы убеждаемся, должно быть реальным по своей железной логике, но которое наш нынешний опыт различия и множественности пытается обойти.

 

В заключение следует подчеркнуть, что Адвайта-Веданта Шанкары в своих различных аспектах является попыткой довести идею Упанишад о единстве всего сущего до ее логического завершения. При всех своих недостатках и достоинствах Веданта Шанкары считается в истории человеческой мысли наиболее последовательной системой монизма, то есть абсолютного Единства. Оценивая философию Веданты Шанкары, представленную в Америке Свами Вивеканандой, учеником Шри Рамакришны, известный психолог Вильям Джемс указывает: «Образцом всех монистических систем является философия Адвайта-Веданты». Правда, система философии такого рода недоступна тем, кто обращается к философии лишь для того, чтобы оправдать свои несовершенные идеи о мирских различиях людей и условных ценностях. Подобно учениям раннего буддизма и джайнизма, трансцендентная философия Шанкары предназначается только для людей с чистым разумом и добрым сердцем, которые могут бесстрашно следовать логике и принять все выводы, как бы ни были они разрушительны для существующих идей о реальности и предрассудков о множественности. И для тех немногих, кто готов стать последователем философии Шанкары, запредельный абсолютизм Адвайты не лишен некоторой компенсации и даже эмоционального удовлетворения. Джемс указывает: «Единое-Целое (т.е. Брахман), и Я, которое есть это Единое, — несомненно, мы имеем здесь перед собой (своего рода) религию, которая, рассматриваемая с эмоциональной точки зрения, имеет большую практическую ценность; она даёт нам — и даже в избытке — чувство полной уверенности и умиротворённости». И далее: «Эта монистическая музыка пленяет более или менее каждого из нас: она возвышает Дух и ободряет его». И ещё один немаловажный момент. Известно, что многие дуалисты (особенно из вайшнавских сампрадай Рамануджи, Мадхвы и Чайтаньи) следующим образом отстаивают своё фанатическое суеверие о том, что человеческая Душа вечно отделена от Бога, и что безличный Пара-Брахман является лишь подчинённым, вторичным аспектом Бога, а главный аспект Всевышнего Господа (из которого исходит, в свою очередь (как сияние от солнца), безличный Пара-Брахман) - это мальчик-пастушок Кришна Гопал. Дуалисты и в этом случае сочиняют свои любимые песни об эволюциях-эманациях различных энергий, про шакти-паринаму, и т.д.; они с апломбом вещают о том, что даже Ведическое Знание, чтобы стать совершенным, должно было пройти последовательный процесс эволюционного развития. Но главное в том, что за всеми проявлениями материального и духовного миров стоит (по мнению сектантов-дуалистов) вриндаванский темнокожий шалун. Для этого они приводят псевдо-логическую цепочку нелепых умозаключений, призванную убедить нас в том, что только поздние вишнуитские Пураны, а особенно Бхагавата-Пурана, выражают точку зрения абсолютной Истины Ведического Знания, а всё остальное, включая Упанишады, - это какая-то полу-правда, смутные проблески истины, намёки на неё, и не более того. Как результат этой предвзятой пропаганды, у многих людей Запада, интересующихся Ведической философией, стало складываться ошибочное мнение о том, что все Пураны выражают позицию двайты, персонализма, личностного Бога, и т.д. Дабы рассеять это заблуждение, и показать, что в Пуранах, - особенно в более ранних и более близких к источнику Ведической мудрости, - на равных правах присутствует и Адвайтическая философия, и учение о безличном Абсолюте, и даже майявада, приведём несколько интересных извлечений оттуда:

 

Брахма-Пурана: «Дхарма и адхарма, рождение и смерть, призраки счастья и горя, варны-касты и ашрамы, а также земля, небеса и ад, - всё это пустые выдумки, не существующие для наделённого истинным Знанием человека, ибо подлинная природа (сварупа) человека свободна от этих фиктивных концепций. Галлюцинация материального мира лишь кажется реальной, не будучи таковой на самом деле. Неугомонный манас, начинённый авидьей, изобретает одну иллюзию за другой, - и так до бесконечности. Как вода в мираже, как мираж в пустыне; как серебро в раковине; как обрывок верёвки в тёмной комнате кажется змеёй; как луна, хотя и одна, но кажется раздвоенной в небе тому человеку, чьи глаза поражены болезнью тимира; как твёрдость, голубизна и блеск неба, - также и одно-единственное солнце кажется множественным в многочисленных сосудах с водой. И поэтому Пара-Брахман, также, кажется существующим разделённо во всех Своих упадхи (иллюзорных ограничивающих формах, телах). Двойственность порождается только невежеством, - всё это иллюзия, фатальное заблуждение, дефект разума. Истинная Реальность не содержит в Себе никакой разделённости и двойственности. Те, кто под влиянием заблуждения всегда думают о теле, как о Душе, будут и далее пребывать заточенными в эту телесную оболочку-тюрьму. Итак, Вишва-Вират-Вирадж, Тайджаса-Хираньягарбха-Свапна, вместе с Праджней-Дживатмой-Сушупти, остаются постоянно покрытыми (обманутыми) иллюзорными состояниями бодрствования, сна со сновидениями, и глубокого сна без сновидений, которые на самом деле представляют из себя лишь продукты заблуждения (мохи), - и ничего более. Атман, силой (энергией) своей майи, порождающей двойственность, обманывает самого себя! И Он же сам осознаёт Хари (Вишну), Который является его собственной внутренней Духовной Сущностью (Душой), вечно пребывающей в сокровенной пещере его сердца. Природа (пракрити) Вишну проявляется (манифестируется) как материальное творение в виде двойственностей (добро-зло, близко-далеко, горячо-холодно, и т.д.), подобно многочисленным и разноформенным вспышкам молний в небе. В спокойном уме, Бог проявляется как спокойный и умиротворённый, а в уме раздраженном и(ли) тупом Бог проявляется соответствующим образом (т.е. как буйный и(ли) заторможенный). Но ведь на самом деле (т.е. в Реальности) Он не таков. Сами по себе (т.е. в чистом виде) железо, земля, или золото не подвержены изменениям. Различия всех существ, движущихся и неподвижных, нереальны. Авидья-майя, как бы пребывая в сознательной Душе (Атмане), которая всепроникающа и беспричинна, творит двойную (грубую и тонкую) материальную вселенную, как бы опираясь на эту Душу. Змее никогда не быть верёвкой, а верёвке - змеёй, и точно также, не существует никакой причины для появления (рождения) или уничтожения мира. Эта авидья-майя была выдумана для того, чтобы объяснить обычным людям ход мировых процессов (дел). Эта авидья-майя, составленная из двойственности и недвойственности, называется причиной заблуждения. Человек должен постоянно размышлять (медитировать) о недвойственном, всепроникающем, необусловленном Брахмане. Человек, осознающий Брахмана, превзошедший (преодолевший) скорбь, не страшится вообще ничего, - ни смерти, которую насылает Яма, ни чего-либо ещё. С абсолютной точки зрения, человеческая Душа полностью идентична Пара-Брахману; всё то, что отлично от Пара-Брахмана - вообще нереально. Понимая таким образом, что материальный мир, являющийся майей, нереален и иллюзорен, человек должен освободиться от привязанностей к наслаждениям предметами этого бренного мира, отринув все заблуждения. Словно огонь, до конца сжегший своё топливо, йогин должен привести себя в спокойное и умиротворённое состояние, освободив себя ото всех заблуждений и непоколебимо сосредоточив свой ум на своей Сущности (Атмане). Эта майя, разбитая (дифференцированная) на 24 категории (таттвы), есть пракрити, материальная природа. И именно из неё проявляются (рождаются) страсть и гнев, алчность и заблуждение, страх, а также уныние и скорбь, многочисленные ошибки, добродетели и пороки, счастье и несчастье, трансформации, подобные творению и уничтожению, падение в ад, пребывание на небесах, варны и ашрамы, привязанность и отвращение, и различные болезни, детство, юность, старость, разделение, союз, наслаждение, пост и обеты. Тот, кто узнал этот мир таким, каким он был только что описан, должен отрешиться от всего, и сесть спокойно для медитации. Только такого человека можно назвать разумным»

 

Вишну-Пурана: «Всё это видимое творение, состоящее из совокупности различных форм, есть ничто иное, как Сознание, принадлежащее Богу. Те, кто не занимаются йогической практикой, видят это, как материальный мир, вследствие ложного знания. Те, кто не понимают, что весь этот мир есть только Сознание, видят его материальным, и блуждают в океане иллюзий. Но те, кто наделены Знанием и обладают чистым разумом, видят всю эту Вселенную как высшую божественную форму Господа, которая в сущности является Сознанием. Тот воистину мудр, кто знает: «Я есть Хари и Джанардана и всё это, и помимо моего сознания ничего не существует»; - такой человек не затрагивается пагубной болезнью двойственности, которую влечет за собой рождение в материальном мире. Та самая Сущность, которая, с наивысшей точки зрения, есть по сути лишь чистое Сознание, проявляется как объекты в уме, пораженном ложным восприятием. Так как Бог, имеющий бесконечное количество форм, есть по природе Своей Сознание, а не материя, поэтому знай, что такие различные объекты, как горы, океаны и земля, - это просто представления, идеи, возникающие в едином Сознании. Всё, что есть на земле и под землёй, подвергается изменениям, и поэтому нереально; реально же только то, что не имеет ни начала, ни середины, ни конца, и что всегда находится в одном и том же состоянии, не меняясь. Глина превращается в горшок, горшок - в черепки; черепки разламываются на мелкие частички; мелкие частицы распадаются на атомы. Какую же субстанцию видят в этом люди, чьё понимание Сущности покрыто их кармой (т.е. невежеством, авидьей)? Поэтому никогда и нигде не существует какой-либо иной субстанции, помимо Сознания. Всё, что есть, - это только единое Сознание, которое воспринимается множественным (раздробленным на массу объектов) несведущими людьми, чья карма не позволяет им увидеть Реальность такой, какова Она есть. Сознание только одно и всегда одинаково, чисто, свободно от загрязнений, свободно от скорби, и не имеет связи с такими вещами, как алчность, похоть, и т.д. Оно есть высший Бог, помимо Которого ничего более не существует. Истинная природа Реальности есть Сознание. Только Сознание истинно; всё прочее - ложно. Все события, происходящие в так называемом материальном мире, - иллюзорны. Результаты человеческих поступков (т.е. карма) накапливаются вследствие невежества, - и это касается всех людей. Высшая Сущность (Атман-Пуруша) чиста, неизменна, спокойна, свободна от гун, и находится вне пракрити (материи). Тот Единый (Атман), который пребывает во всех существах, не рождается, не подвержен росту, уменьшению, старению, и не гибнет. Эта Реальность, даже после большого периода времени, не подпадает ни под какие описания, подобные изменению, трансформации, и т.д. Нет ничего отличного от чистого Сознания; всё, что кажется отличным (от чистого Сознания), - есть иллюзия. Единый Дух-Пуруша обитает во всех телах; поэтому все различия основаны только на заблуждении, на непонимании истинной Реальности. Всё, чем отличается одна форма от другой, - есть иллюзия. Все различия, индивидуальные особенности, какие-либо личностные свойства и характеристики суть выдумки невежественного ума. Высшая Реальность такова: Она есть Дух, Атман, Пуруша, которая едина, недвойственна, всепроникающа, уравновешена, чиста, не соприкасается с гунами, вне пракрити, свободна от рождения, смерти, и т.д., всеприсутствующая, неразрушимая, и полная высшего Осознания. Этот Господь не связан ни с какими именами, формами, кастами, и т.д. Он никогда не имел такой связи, и никогда не будет иметь. Дуалисты не владеют подлинным осознанием. Эта Вселенная едина, неразделена, и по сути неотлична от высшей Души (Атмана), которая есть Пурушоттама. Осознай Брахман, и все вещи станут неотличными от тебя самого! Только в таком случае ты сможешь достичь окончательного Освобождения. Как одно и то же небо кажется различным людям то белым, то голубым, то ещё каким-либо иным, - так и Атман, хотя и один, но кажется разделённым из-за ложного восприятия. Всё, что бы ни существовало, - есть одно и то же. И всё это - Ачьюта. Он есть Я, и Он есть ты, и Он есть всё это, что на самом деле есть только Атман. Отбрось иллюзию разделённости и множественности!» Итак, окончательный вывод Веданты таков, что высший Бог, Пара-Брахман - это чистое, неопредмеченное сверх-сознание человека, а поклонение различным именам, формам, символам и легендарным персонажам (которые призваны подтолкнуть и направить несведущего человека в правильную сторону) - это лишь уступка несовершенному разуму среднестатистического хомо сапиенса. Но люди очень часто забывают, что нама-рупы – это временные и условные обозначения высшей Реальности, что через почитание материальных, личностных образов необходимо постепенно возвышаться до постижения истинной природы Бога, Который является по сути безличным, имперсональным Абсолютом, внетелесным Духом. Невежды меняют цель на средство, прилепляются к иллюзорным нама-рупам (служащим указателями на что-то превышающее эти наименования и формы), и утверждают, что непроявленный, трансцендентный и безличный аспект Бога, Брахмана - это нечто вторичное и несущественное. На вразумление такого рода людей Шанкара потратил немалое время своей жизни на Земле.

Дискуссионный форум

Религаре Единства. 2 ответа(-ов)

Люблю Благодарю Благословляю направленное вовнутрь Тела способно Пробудить Чувствование Единства. На основе Чувствования мы Соединяемся в Единое Множество. Благодарю. Стас.

Начал(а) ЮляСтасЕдинство. Последний ответ от ЮляСтасЕдинство в Апр 28, 2018.

Доска комментариев

Комментарий

Вы должны быть участником -Крылья-, чтобы добавлять комментарии!

Комментарий от: Олег Версин, Май 14, 2018 в 4:09pm

приветствую Альбина

рад что все хорошо и небо нас зовет к полету   но мы еще не спешим расправить крылья

такие уж мы птенцы

Комментарий от: Альбина, Май 12, 2018 в 12:21pm

Как хорошо,когда видишь,чуешь и ощущаешь что-то  р о д н о е...                       Как хорошо,когда этому мысль "навстречу бежит"                                                  Как хорошо найти то,что для тебя - д о р о г о е...                                                    К чему,наверно, ты шла... что тебя "О к р ы л и т"                                                                   Благодарю за "крылья" Wersus !

 

Участники (3)

 
 
 

Поддержка проекта

Приглашаем

Последняя активность

Эль оставил(а) комментарий на сообщение блога Аврора Говорил ли Сократ: Я знаю, что я ничего не знаю
"  Любая проблема или задача (психологическая, религиозная, философская...) имеет несколько уровней решения. Чтобы её решить, человек должен находиться на уровень выше, чем чем тот, на котором возникла сама проблема, иначе- грабли всё время…"
3 час. назад
Аврора оставил(а) комментарий на сообщение блога Аврора Говорил ли Сократ: Я знаю, что я ничего не знаю
"По моему все пытаются постичь истину в том числе через размышление. И чувства, эмоции, ощущения мы тоже стараемся понять, осознать умом. Пожалуй не ошибусь, если скажу, что все великие деятели были мыслителями в первую очередь. Разве это не есть…"
4 час. назад
Александр оставил(а) комментарий на сообщение блога Аврора Говорил ли Сократ: Я знаю, что я ничего не знаю
"А чем философы хуже не философов?:) :))) А они не хуже и не лучше не философов. Философы пытаются постичь истину через умственный анализ. Современные религии создали некие религиозные институты, набор правил, которые зачастую носят механический…"
5 час. назад
Лариса оставил(а) комментарий на сообщение блога Лариса Восход Христессы: мирная передача власти. Лорен Горго.
"Да, тема очень объемна и общирна. Но дело в том, и я об этом много здесь писала, что негативная карма за содеянное зло скидывается теми, кто  ее на самом деле создавал, на тех, кто этого не делал."
6 час. назад
Эль оставил(а) комментарий на сообщение блога Эль Считать себя абсолютно правым - это серьёзное заблуждение.
"  Иждиви, очень резонирует все. Глубоко… … Ауробиндо охватывает все […], благодаря реальному видению, которое поистине едино с каждой вещью и находится в сердце каждой вещи. Может быть, это и есть само видение…"
7 час. назад
Аврора оставил(а) комментарий на сообщение блога Аврора Говорил ли Сократ: Я знаю, что я ничего не знаю
"Способны ли философы докопаться до истины? А чем философы хуже не философов?:) Филосо́фия (др.-греч. φιλοσοφία, дословно — «любомудрие; любовь к мудрости»)"
7 час. назад
Георгий оставил(а) комментарий на сообщение блога Эль Считать себя абсолютно правым - это серьёзное заблуждение.
"Соединение Низшего и Высшего уровней многомерного со-знания в их Единство происходит только тогда, когда частота вибраций сознания низшего и его осознанность достигают Уровня частоты вибраций Высшего по отношению к нему  сознания и его…"
8 час. назад
Kayi оставил(а) комментарий на сообщение блога Лариса Восход Христессы: мирная передача власти. Лорен Горго.
"Конечно же, несут.И не только несут, но и ответят за свой выбор по полной.Потому что этим выбором нарушили и человеческие, и божественные законы. Что ж. Это тема раскрытия не сегодняшнего дня. В таком случае справедливо будет рассмотреть…"
8 час. назад

© 2024   Created by ADMIN.   При поддержке

Эмблемы  |  Сообщить о проблеме  |  Условия использования