Олег ДАЛЬ. ДОБРЫЙ ВЕЧЕР».

[Рулькевич Виктор Владимирович]

Олег ДАЛЬ. ДОБРЫЙ ВЕЧЕР».

---

10:00 «ДА. Олег ДАЛЬ. ДОБРЫЙ ВЕЧЕР».

Главный редактор Санкт-Петербургской газеты «Аномалия» — Сырченко Татьяна Михайловна с сотрудниками газеты приехала в Псковскую обл. в деревню Сидорово к Марине Ерицян на контактную связь с Олегом Далем.  Далее — краткая запись контакта.  Рассказывает контактер Марина Ерицян:  «Естественно, нас заинтересовало, что такое душа? Ответ Даль дал условный. Он сказал, что на Земле очень многое неизвестно, в том числе виды энергий, полей. Потому просил заранее простить, если ответы на некоторые вопросы будут звучать как не очень хорошая, околонаучная фантастика. «Трудно найти аналогии к некоторым понятиям, т.к. на Земле и близко не знают о существовании многих видов жизни».  Володя (которого Даль возвратил к жизни), принимал самое активное участие в сеансах, как-то сказал Далю: «Все прекрасно. Я понимаю, что мы столкнулись с чем-то удивительным, сверхъестественным. С этим я согласен, но пока я не пощупаю, не увижу собственными глазами, я не могу поверить в то, что жизнь после смерти материальна. Я готов согласится с энергетической формой жизни после смерти, но с физической — нет, нет и еще раз нет. Докажите, и я — ваш». Так возникла идея встретиться лично, в визуальном контакте. Уговаривать Даля пришлось долго, так как для них все должно быть целесообразным, и тратить огромное количество ресурсов и энергий на перелет Десса — Земля было, по мнению Даля, ни к чему. Но после долгих бесед он согласился.  Нам предложили выбрать людей из тех, кто покинул Землю, с кем мы хотели бы встретиться. Нас было семь человек, и как-то получилось, что, кроме моего отца, там, в ТОМ мире из особенно близких не оказалось. У всех были умершие бабушки и дедушки, но настолько давно, в пору еще детства, что ступень узнаваемости была бы крайне низкой. Володя, моя мама, жена Володи хорошо знали моего отца и сошлись на том, что нас вполне удовлетворит встреча с ним и с самим Олегом Далем.  Весь май месяц мы проходили тесты. Мы договорились, что игра стоит свеч. И мы выполним все, что будет нужно, лишь бы получить хоть какой-то результат. В первых числах июня Даль нас поблагодарил и сказал, что мы — молодцы. И полученные результаты дают нам возможность встретиться. Пятого июня мы были в поселке Пицунда Гагринского района. Сняли двухэтажный дом с мандариновым садом в пяти минутах от моря, договорились с хозяйкой, что она не будет нам мешать, так как мы — научные работники и будем, не жалея времени, творить. Три дня мы купались и загорали и боялись даже задавать друг другу вопросы типа: придут или не придут? Каждый из нас был уверен, что не придут, что этого быть не может. Могилу моего отца мы навещали уже 19 лет и чтобы он пришел живым?! Нет! Об этом мы думали и уже заранее нам было обидно, что разрушится такая красивая сказка о жизни без конца.  ВСТРЕЧА  И вот назначенная ночь. В три часа ночи (по договоренности заранее) должен был придти «проверяющий».Уже в два часа мы расположились на двух диванах, расположенных друг к другу под углом в 90%. За спиной одного дивана были окна, выходящие во дворик с асфальтовым покрытием. Там спали две дворняжки. Большой беспородный Дик и что-то похожее на болонку — пес Болтик. В течение часа мы сидели на местах, разговаривали ни о чем, кто-то читал журнал, а один из присутствующих — Миша — все сетовал, что идет чемпионат по футболу, а телевизор сломан. Сломанный телевизор находился тут же, выключенный из сети. Никто из нас, из принципа наверное, не смотрел на часы. Было наверняка три часа (не будут же они опаздывать!), как под окнами раздались совершенно четкие шаги. Шаги странные, так как я уже говорила, что дворик был заасфальтирован. А шаги звучали, как по гравию. Мы переглянулись. Собаки молчали, что тоже было странно.  К окнам мы не кинулись, а уставились на дверь. Она по договоренности была открыта настежь. Через минуту в темном проеме показался человек. Мы не испугались, но отчетливо стало не по себе. Мы были в каком-то оцепенении и не знали: нам радоваться или…?! Тем временем, человек прошел к середине комнаты и там остановился. Он был в белом комбинезоне, причем не видно было никаких застежек или границ, то есть брюки плавно переходили в обувь Открытым оставалось только лицо, даже кисти рук скрывали перчатки. Пришедший был выше среднего роста, где-то 1м 85см., лицо очень обычное, абсолютно не запоминающееся. Правильный рот, прямой нос, брови средние. Но глаза из тех, которые зовут бездонными. Взгляд удивительно пустой (Даль потом объяснил, что это вовсе был не человек, а робот). С таким самому не захочется разговаривать.  Мы лихорадочно стали соображать, что нам делать: вытаскивать сумки для проверки или он сам как-нибудь обойдется? Он обошелся. Повернулся к нам спиной и лицом к неработающему телевизору. Каким образом в руках у него оказалась коробочка черного цвета, мы так и не узнали, но она появилась. Он поманипулировал чем-то внутри нее, и экран поломанного телевизора открылся. Помелькали какие-то лица, нам совершенно незнакомые, появилась картинка сооружения типа римского амфитеатра, затем он коробочку закрыл, экран погас, и он вышел. Собаки молчали. Мы тоже. Каждый о чем-то усиленно думал. Я же сидела и обдумывала, какие слова произнесу Далю, отцу, какие вопросы необходимо будет задавать.  В думах и переглядываниях прошло минут сорок. Уже не странные, а обычные шаги раздались, мы все привстали от напряжения, и в дверях показался Даль. Он прошел вперед, улыбаясь, за ним отец и еще трое. Мама упала в обморок. Володя стал неестественного цвета и странно махал руками, остальные испугались за них и кинулись откачивать. Я была в ступоре и только таращилась на все происходящее.  Мама и Володя быстро пришли в себя и кинулись обниматься с отцом, потом сразу отстранились и недоверчиво стали смотреть, на что Даль сказал: «Что? Все не верите? Ну, пощупайте, в конце концов!». Мы откликнулись на предложение и, действительно, все потрогали и Даля, и отца. Нормальные человеческие тела. Ничем запредельным от них не веяло. Трое незнакомых были в белых комбинезонах как и «проверяющий», а Даль и отец — в клетчатых рубахах и джинсах, по виду совкового производства. Рукава по локоть закатаны. В общем, люди как люди. Живые, улыбающиеся. Все расселись по диванам. Притащили маленький столик и приготовились беседовать.  Тут наступала горькая доля меня минута. Мой возраст сочли за крайне зеленый, хотя я так не считала и не считаю до сих пор, и меня попросили посидеть во дворе, на лавочке, успокаивая меня тем, что поговорить я успею завтра. Возражать и сопротивляться было глупо, и я вышла во двор. Было тихо, собаки спали, как убитые, прямо под окнами. Я еще подошла и их тронула, они поворчали и продолжали спать. Я села на скамейку. А со скамьи хорошо виден забор. Забор — сетка. А вдоль забора стоят люди в белых комбинезонах на равных расстояниях, друг от друга, как охрана. Мне не было страшно ничуть. Я сидела и удивлялась: дом находился по соседству с турбазой. Хоть сезон был не в самом разгаре, но люди были и предыдущие дни среди ночи можно было услышать песни и разговоры гуляющих. А через два дома в другую сторону была погранзастава, и хотя солдат там было мало, но они раньше через каждые три часа прожекторами освещали территорию пляжа и моря. А в эту ночь все будто вымерли.  Так я просидела минут сорок или час может быть. Часов не было. А потом из дома вышли мама и Володя с отцом, остальные с Далем. Процессию замыкали трое в комбинезонах. Дорога к калитке была мимо скамейки, и я стояла , ждала. Поравнявшись со мной, отец потрепал мне волосы и сказал на армянском: «Все будет хорошо!». Мы дошли вместе с ними до берега моря, за ними уже шло человек десять в белом, а на берегу еще столько же сидели и ждали. Как мы появились, они встали, а двое подошли к отцу и Далю и что-то протянули им. Это не было одеждой, и Даль и отец не делали характерных для одевания движений. Они просто провели ладонями по телу и тоже оказались в белых комбинезонах Потом они обернулись. Помахали нам рукой и пошли все под воду.  Мы сели на берегу. Через некоторое время на горизонте ярко что-то вспыхнуло. Это не было тарелкой, как описывают и показывают на фотографиях. Это был просто яркий свет, который, постепенно концентрируясь, удалился и пропал.  ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ  Последующие 15 дней мы ждали их, но они не пришли. Я позже узнала, что Даль показал нашим многие картины жизни на Дессе, ответил на вопросы, показал базы. Все были в неописуемом восторге. Под финал Даль спросил, поедем ли мы работать на базу. Но для всех тех, кто не вошел в состав встречающих, мы пропадем без вести. Поначалу согласные на все, сейчас все вспомнили о своих делах, родственниках, детях и отказались. Дальнейшее их пребывание на Земле стало нецелесообразным, и они улетели. Я не осуждаю. Просто перед Далем долгое время нам всем было очень неудобно, мы как бы обманули его. Нас оправдывает одно: мы не верили в возможность встречи, потому необдуманное как следует обещали.  Летом 1988 года Даль напомнил, что пора перебазироваться в Россию и как-то между прочим предупредил, что 7-го декабря Армению ждет страшное трагическое потрясение. Мы поволновались, но куда могли пойти с этим предупреждением? Нам бы или диагноз поставили или просто не стали бы слушать. Со временем все забылось. А 7-го декабря — землетрясение. Многие из наших уехали работать в спасательные отряды, я — в детскую больницу помогать. Насмотревшись ужасов, мы услышали повторное от Даля: «Ну как, едете?» Мы согласились.  Даль предложил нам на выбор Ленинградскую, Рязанскую, Смоленскую, Калининскую, Псковскую область. Мы почему-то выбрали Псковскую. «Тогда поезжайте на родину Мусорского, там есть совхоз, они вас примут».  Если описывать наши сельские будни, не хватит книги. Но это уже другой рассказ. Впервые я рассказала о себе на страницах газеты «Аномалия» в 1992 году. (Издается в Санкт-Петербурге). Пошли письма и в гости к нам в Сидорово приехали сотрудники этой газеты».  «ДА. ДАЛЬ. ДОБРЫЙ ВЕЧЕР». ЧАСТЬ 145  ОТ АВТОРА  Главный редактор Санкт-Петербургской газеты «Аномалия» — Сырченко Татьяна Михайловна с сотрудниками газеты приехала в Псковскую обл. в деревню Сидорово к Марине Ерицян на контактную связь с Олегом Далем.  Далее — краткая запись контакта.  «Я — ОЛЕГ ДАЛЬ, К ПРИМЕРУ, ЖИВУ В СИСТЕМЕ ЛЕБЕДЬ…»  «Да. Даль. Добрый вечер. Я не хочу наводить мистики, но объясню мое желание работать под свечи. Электричество — это помехи видеоизображения — потому свечи. Если не трудно хотя бы на первые 15 минут. Мне хочется посмотреть на вас, а не только слушать… Что ж — так лучше. Вы мне внешне нравитесь, посмотрим дальше. Не только я смотреть буду. Вы тоже будьте внимательны. Начнем с вопросов, которые волнуют Таню.  Вопрос: «Вы материальная цивилизация? Где вы находитесь в земном понимании: планетарная система? Межзвездное пространство?»  Ответ: «Да. Мы — материальная цивилизация. Но имеем возможность выхода в «астрал», так сказать. Планетарная система?.. Это немного не тот вопрос. Можно сказать и о Дельте (звезда в системе Лебедя) и о Сириусе и т.д. Мы не ограничиваем свое пребывание одной планетой, одной галактикой, одной Вселенной. Мы способны сделать живой любую звезду, планету. Адресов много. Я — Олег Даль, к примеру, живу в системе Лебедь».  Вопрос: «Что такое «Абреноцентр»?  Ответ: «Это организация, занимающаяся проблемами станций-школ: Земля и некоторые другие. Этимология слова — перевести абракадабра, если дословно, а если приближенно, то «абрен» — это жизнь вне жизни. (Их «вне жизни» — это наша жизнь. Т.С.) Понятно? Земля не подготавливает, Земля — это как бы отрезок жизни НАШ, который способствует очищению для НАС ЗДЕШНИХ. Школа — это Земля, а ВУЗ — это здесь. Школа очень фигурально — что для ВАС, что для НАС».  «ЦЕЛЬ НАШЕЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ — ПОСТИЖЕНИЕ ИСТИНЫ…»  Вопрос: «Вы ощущаете себя людьми»?  Ответ: «Да. Конечно, ощущаем. Мы технически сильнее, нравственнее, моральнее и т.д. Добрее, наконец. А для себя мы люди. Вернетесь, вы поймете».  Вопрос: «Цель вашей цивилизации?»  Ответ: «Цель нашей цивилизации — это постижение истины. Как и для вас… Если что-то непонятно, не оставайтесь неудовлетворенными, добивайтесь понятия. Добивайтесь… Мне трудно оперировать бывшим моим русским языком, надо привязывать наши термины к вашим».  Вопрос: «У вас есть технические средства передвижения, или способ какой-то иной»?  Ответ: «Есть, конечно. Знаете, мне так смешно отвечать на эти вопросы. Потому что вы, земляне, ответили. Пользуемся подпространствами. Это понятно? Вы все это знаете. Я ценю вашу фантастику. Время — штука материальная — имеет пропуска. Ну, представьте над планетой сеть шахматную, и не одну, а несколько наложенных друг на друга. И вот, когда клеточки черные совпадают друг с другом образуют, так сказать, временную трубу — это позволяет нам не распадаться на атомы при скоростях. Это банальщина, но факт. Что проще, то правда, не пытайтесь усложнять».  Вопрос: «Мы хотим участвовать в деле…»  Ответ: «Знаю. И рад. Но все таки у меня прошел газетный ряд народа. Пока я в расстройстве. Никто ничего не хочет, все хотят исключительно «хлеба и зрелищ.» А мне нужна группа людей на работу — архив истории Земли создавать — по нашим данным. Ну никто не хочет, вернее, не способен. Хотеть — одно… В общем, я подумаю, как понятно изложить работу».  Вопрос: «Зачем этот архив?»  Ответ: «Мы (т.е. — Высшие Цивилизации. В.П.) создавали Землю и т.д. Все с нашего ведома произошло, проходило от потопов до настоящего времени. История Земли — это станции. Есть все документы, видео. Естественно, надо сортировать, надо переписывать. Бюрократическая работа».  ДЛЯ НИЖНИХ ЦИВИЛИЗАЦИЯ МЫ ПРОРОКИ, ДЛЯ ВЫСШИХ — УЧЕНИКИ  Вопрос: «Человек должен уйти к вам навсегда»?  Ответ: «Не всегда. На нашей станции это связано с выходом и возвращением. За это время на Земле пройдет лет 10. Понятно? Мы разрешаем брать детей, родителей. Станций — две. Одна на Гималаях. Но не начинайте о Шамбале, это другое. Вторая есть на спутнике Земли».  Вопрос: «Это Луна?»  Ответ: «Да. На Луне мы базируемся. А что касается других планет: на Марсе была давно. В принципе в архиве — загруженность такая, что…! Но это одна из работ».  Вопрос: «Какова структура «Абреноцентра»?  Ответ: «У нас множество «отделов». Есть религиозная заморочка. Бог и сыны Его множественны. Есть научная — там поля, энергии, лучи. Есть сны — во сне гуляют, ходят. Разные отделы. Мы подыскиваем группы людей, просвещая и скапливая в нужные регионы».  Вопрос: «Поговорим о «черных» и «белых»?  Ответ: «Среди нас — так сказать, инопланетян, есть сторонники уничтожения планеты как опасной — это мнение «черных». А «белые» — оптимисты. Вот в чем спор. На нашем уровне жестокость — это непонимание тех людей, которые считают жизнь конечной.  Вопрос: «Значит ли это, что есть другие миры»?  Ответ: «Значит. Да. Их бесконечно много. И пересечения есть — мы имели возможность общаться. Если это цивилизация нашего уровня — техническая, то общение вот такое — с применением техники, друг к другу, так сказать, в гости. Если ниже — мы выполняем роль пророков и наделяем их представителей способностями, которые дадут ход прогрессу. Если уровень выше, то уже учат нас. Есть и такие, и иные. При условии, что есть память о существовании бесконечности, соответственно их (цивилизаций) — бесконечное множество. А общаемся мы с очень немногими — цивилизаций сто. Если брать по большому счету, то мы все очень связаны друг с другом».  Вопрос: «Что такое Тунгусский метеорит? Есть ли с него человек в джунглях Бразилии»? (Вопрос связан с тем, что в «Аномалию» пришла информация о таком человеке)  Ответ: «Бог мой. Это метеорит. Ничего таинственного. Просто такой метеорит. Какой? Не просто кусочек упал, а это вина одной Внеземной цивилизации, которая пыталась создать искусственную планету в системе Солнечной. Опыт не удался. Мы узнали, что опыт может плохо кончиться и внести разрушения в планету. И для того, чтобы не произошло большого несчастья, была направлена, так сказать, группа народа на Землю, чтобы встретить кусок этот и приземлить его в нужном месте. Оператор прилетел не на метеорите, а в связи с этим. Он на Земле. Но мы им не занимаемся. Это другой отдел».  «ЗЕМЛЯ ОПУТАНА ОТРИЦАТЕЛЬНОЙ ЭНЕРГИЕЙ»  Вопрос: «Очень много контактеров. К чему бы это»?  Ответ: «Просыпается память. Понимаете, с Землей из 1000 контактов — 999 это наша работа, а один случай — это пытаются установить контакт наши оппоненты — «черные». Но это наш же уровень. Мы не согласны, что «черные» думают хорошо. Они считают, что Земля изжила себя, вас всех надо вернуть к нам, что с Землей опасно иметь дело, так как от вас больше зла (чем добра), мы же, «белые», считаем, что добра больше и не все пропало. Примитивно — это так. Возврат вас к нам по принципу Конца света: потоп и прочее — это говорят «черные». Остальные — «мы ни при чем» — принцип невмешательства в ваши дела. Это, согласен, — жестокость. У нас должен быть Большой Совет в составе Высших цивилизаций. Вопрос о Земле. Что решат?! Пока положение дел на Земле — возможность оставить два миллиона, остальных вернуть. В этом случае сохраняется сама планета. А «черные» требуют ее ликвидации, так как планета в настоящее время опутана отрицательной энергией. Пока идут споры.  Вопрос: «Как устроено ваше общество? Какие запреты или наказания существуют»?  Ответ: «У нас нет диктатуры. У нас принцип — у каждого есть право на все. Обязанностей нет. То, что тебе доставляет удовольствие. Работа тоже удовольствие, но не обязанность. Мне надоест торчать в «Абреноцентре», уйду в «психотэрапеуты». Есть у нас организация, которая занимается оживлением планет, астрологией и т.д. Есть, условно, три касты:  1. Административная, культура, искусство, наука. 2. Производство. Промышленность.  3. «Сельское» хозяйство. Питание.  Все добровольно в основном. Есть и «наказания» у нас. Например, Ленин у нас мог бы заняться наукой, но его послали на кухню: подумать за кашей о другой каше. Поймет — обретет свободу. Самоубийство наказуемо. Убийство тоже. Как и у вас. Самоубийство? Убьешь себя, будешь на таком деле, которое тебе поможет осуществить понимание своей глупости».  Вопрос: «Наказание, наверное, — перевод на нетворческую работу»?  Ответ: «Лишение свободы творчества — это наказание. Таня! Я буду тебя рекомендовать в президенты «Абреноцентра»! Наказание — не вечно. Снимается, как только Ленин придет и скажет: «Я понял». Он пока этого не сказал, но у него другая причина. Он понял, но сказал: «Я не пойду в свободу, пока меня не похоронят». Если серьезно — есть программа, условный срок…  Таня! Свяжись с Лисовым, необходимо его присутствие. Я бы хотел иметь беседу с Геннадием Петровичем. И только после этого будем решать о вашем участии в нашей работе».  «ЧТО ТАКОЕ СМЕРТЬ?»  Запись Г.П. Лисова о контактной связи с О.И.Далем:  «Я решился навестить Марину и поговорить с Далем. Вместе со мной согласился поехать петербургский писатель Иван Иванович Сабило. Кажется, действительно Далю была желанна эта поездка. По крайней мере, впервые за многие годы мы попали в абсолютно чистый вагон с необыкновенно вежливой и миловидной проводницей. Еще и с русой косой до пояса. К тому же, она выдала совершенно новые матрацы, только что со склада. На конечной станции нас встретила Марина. Ехали автобусом, который остановился через час посреди поля. И, как по расписанию, подъехал Арам, муж Марины, на розвальнях. Еще несколько километров по накатанной дороге в санях, и мы в теплом просторном доме, где вот уже длительное время обитает дух Даля.  Разумеется, первый мой вопрос к нему был — почему он захотел видеть именно меня? Честно говоря, я думал, что это идет больше от Марины, ведь именно я вел с ней переписку до нашей первой «экспедиции». Но все равно, хотелось получить разъяснение от него.  Не скрою, приятно было услышать: «Нам нужны люди с большим творческим потенциалом. Вы приближены к идеалу, просто не раскрыты, не обучены и потому не подозреваете о своих возможностях. Вот в связи с этим я и назвал вашу фамилию».  Мы с Иваном Ивановичем Сабило, конечно, приготовились к необычному интервью. Но когда Марина стала нас поторапливать — «Даль здесь, он ждет ваших вопросов!» — немного растерялись. Глухая, далекая деревня среди бескрайних снежных полей, дом, стоящий на отшибе, комната в полумраке от единственно горящей свечи — так хотел Даль. И молодая женщина за столом с сигаретой в руке. Перед ней — толстая тетрадь, ручка нервно скользит по бумаге, выписывая длинные фразы. Причем, ответ пишется порой прежде, чем будет полностью сформулирован вопрос.  «Почему Григорий Козинцев сказал про вас еще при жизни: «Он не жилец»? (О. Даль снимался в фильме у Г.Козинцева «Король Лир»).  «Я всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Что-то меня всегда злило. Вернее, не что-то, а неумение… вписаться в окружающее. Приходилось играть все время, а это утомительно. Все это, видимо было заметно внимательному глазу».  «Что такое смерть»?  «Ну, предположим, вас выслали куда-то без права переписки. Вам первое время тяжело, утешает лишь возможность наблюдать. Потом здешняя жизнь заставляет вас оглядеться, и вы втягиваетесь. Многое зависит от оставшихся на Земле».  «Наша экспертная группа расследовала странный случай. Девочка Настя из закрытой квартиры перенеслась на чужой балкон ниже этажом. Говорят, что кто-то зашел к ней через лоджию, и больше она ничего не помнит. Что это было? Попытка похищения»?  «Девочка была спасена, а не взята. Поскольку это нельзя было сделать незаметно, пришлось наблюдавшему за ней сработать нечисто».  СТРАННЫЙ РАЗГОВОР С ВЫСОЦКИМ  В одной из пауз между сеансами, которые объявлял сам Даль, Иван Иванович Сабило обмолвился о своем мимолетном знакомстве с Владимиром Высоцким в стародавние времена. Даль отреагировал мгновенно: «А он сейчас здесь! Хотите, поговорите с ним, только имейте ввиду: он давно спустил словесные тормоза — хлещет порой специфическими отглагольными прилагательными!»  Мы немного замешкались со своими вопросами и тут же получили от Владимира втык: «От вас заявки дождаться — как от вши политического компромисса! Добрый вечер, вернее, ночь! Я — Высоцкий, был и сейчас пытаюсь им остаться. Без вашей заявки вышел. Интересно стало. А свой интерес я блюду строго. И вопрос у меня к Ивану Собило: Ваня, доколе? Любопытно, как меня поймет Сабило? На первый вопрос фыркну, а на второй — отвечу: Мляди, сэр! (Имея ввиду политическую обстановку на Земле) Крючкари и дерьмо! Я им устрою отсюда полтергейст! Хамье! Перестроились, перегласнились, ложь, звездешь и провокация! Давайте-ка, лучше выпьем. Я вижу, правда, смутно, капелюшку портвейна. За мое здоровье! Ваня! Геннадий Петрович! За что вы так себя не любите? Я только здесь понял и увидел, что в нас сидит там, на Земле. И что мы губим нелюбовью к себе!  Я был неправ (там). Но поступал правильно. Теперь дело за совестью других. Утешает будущая встреча с ними. Я не зловредный, но мне будет приятно усмехнуться».  Вот такой разговор. Опять объявлена пауза на 20 мин. Мы с Ваней вышли на крыльцо. Над нами — прозрачный звездный шатер, как в детской сказке. Молчим под странным впечатлением. Неужели нам являлся легендарный Высоцкий?  Вновь слышим сердитый голос нашего медиума: «Даль здесь Идите скорее!». Входим в комнату, садимся за стол. Наступает заключительный этап необычного контакта.  «Да. Даль. Двадцать минут давно прошли, а вы все еще где-то бродите... Понимаю, что вы хотели бы визуальной встречи. Она состоится, не сомневайтесь. Но… с одним условием: разговор будем вести не на Земле, а на нашей базе, на Луне. Сроки — осень-зима этого года. Не бойтесь, не на всегда уедите. Дней на двадцать. Беспокоитесь, что редактор не отпустит на такой срок? А кто у вас редактор? Так, значит, Герасимов? Что ж мы готовы с ним поговорить…»  С тем мы и уехали, распрощавшись с гостеприимными хозяевами. Мы уезжали от Даля другими людьми. Мы поняли, что человек — нечто большее, чем 60-70 лет бренной жизни в заботе о колбасе. Загадка смерти остается. По силам ли она нашему скудному воображению? Или прав был прозорливец Гераклит, сказавший когда-то: «Людей ждет по смерти то, что они не ждали и о чем не гадали!»   Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и соде