Хочу быть сильным — Сергей Довлатов (отрывок)

 […]

 С литературой было покончено.
Дни потянулись томительной вереницей. Сон, кефир, работа, одиночество. Коллеги, видя мое состояние, забеспокоились. Познакомили меня с развитой девицей Фридой Штейн.

Мы провели два часа в ресторане. Играла музыка. Фрида читала меню, как Тору, — справа налево. Мы заказали блинчики и кофе.

Фрида сказала:
— Все мы — люди определенного круга. Я кивнул.
— Надеюсь, и вы — человек определенного круга?
— Да, — сказал я.
— Какого именно?
— Четвертого, — говорю, — если вы подразумеваете круги ада.
— Браво! — сказала девушка. Я тотчас же заказал шампанское.
— О чем мы будем говорить? — спросила Фрида. — О Джойсе? О Гитлере? О Пшебышевском? О черных терьерах? О структурной лингвистике? О неофрейдизме? О Диззи Гиллеспи? А может быть, о Ясперсе или о Кафке?
— О Кафке, — сказал я.

 И поведал ей историю, которая случилась недавно:
«Прихожу я на работу. Останавливает меня коллега Барабанов.
— Вчера, — говорит, — перечитывал Кафку. А вы читали Кафку?
— К сожалению, нет, — говорю.
— Вы не читали Кафку?
— Признаться, не читал.

Целый день Барабанов косился на меня. А в обеденный перерыв заходит ко мне лаборантка Нинуля и спрашивает:
— Говорят, вы не читали Кафку. Это правда? Только откровенно. Все останется между нами.
— Не читал, — говорю.
Нинуля вздрогнула и пошла обедать с коллегой Барабановым…

Возвращаясь с работы, я повстречал геолога Тищенко. Тищенко был, по обыкновению, с некрасивой девушкой.
— В Ханты-Мансийске свободно продается Кафка! — издали закричал он.
— Чудесно, — сказал я и, не оглядываясь, поспешил дальше.
— Ты куда? — обиженно спросил геолог.
— В Ханты-Мансийск, — говорю. Через минуту я был дома. В коридоре на меня обрушился сосед-дошкольник Рома. Рома обнял меня за ногу и сказал:
— А мы с бабуленькой Кафку читали! Я закричал и бросился прочь. Однако Рома крепко держал меня за ногу.
— Тебе понравилось? — спросил я.
— Более или менее, — ответил Рома.
— Может, ты что-нибудь путаешь, старик? Тогда дошкольник вынес большую рваную книгу и прочел:
— РУФКИЕ НАРОДНЫЕ КАФКИ!
— Ты умный мальчик, — сказал я ему, — но чуточку шепелявый. Не подарить ли тебе ружье? Так я и сделал…»
— Браво! — сказала Фрида Штейн. Я заказал еще шампанского.
— Я знаю, — сказала Фрида, — что вы пишете новеллы. Могу я их прочесть? Они у вас при себе?
— При себе, — говорю, — у меня лишь те, которых еще нет.
— Браво! — сказала Фрида.
Я заказал еще шампанского…
Ночью мы стояли в чистом подъезде. Я хотел было поцеловать Фриду. Точнее говоря, заметно пошатнулся в ее сторону.
— Браво! — сказала Фрида Штейн. — Вы напились как свинья!
С тех пор она мне не звонила.

Дни тянулись серые и неразличимые, как воробьи за окнами. Как листья старых тополей в унылом нашем палисаднике. Сон, кефир, работа, произведения Золя. Я заболел и выздоровел. Приобрел телевизор в кредит.

Как-то раз около «Метрополя» я повстречал бывшего одноклассника Секина.
— Где ты работаешь? — спрашиваю.
— В одном НИИ.
— Деньги хорошие?
— Хорошие, — отвечает Секин, — но мало.
— Браво! — сказал я.

Мы поднялись в ресторан. Он заказал водки.
Выпили.
— Отчего ты грустный? — Секин коснулся моего рукава.
— У меня, — говорю, — комплекс неполноценности.
— Комплекс неполноценности у всех, — заверил Секин.
— И у тебя?
— И у меня в том числе. У меня комплекс твоей неполноценности.
— Браво! — сказал я. Он заказал еще водки.
— Как там наши? — спросил я.
— Многие померли, — ответил Секин, — например, Шура Глянец. Глянец пошел купаться и нырнул. Да так и не вынырнул. Хотя прошло уже более года.
— А Миша Ракитин?
— Заканчивает аспирантуру.
— А Боря Зотов?
— Следователь.
— Ривкович?
— Хирург.
— А Лева Баранов? Помнишь Леву Баранова? Спортсмена, тимуровца, победителя всех олимпиад?
— Баранов в тюрьме. Баранов спекулировал шарфами. Полгода назад встречаю его на Садовой. Выходит Лева из Апраксина двора и спрашивает:
«Объясни мне, Секин, где логика?! Покупаю болгарское одеяло за тридцать рэ. Делю его на восемь частей. Каждый шарф продаю за тридцать рэ. Так где же логика?!.»
— Браво! — сказал я.
Он заказал еще водки…

Ночью я шел по улице, расталкивая дома. И вдруг очутился среди колонн Пушкинского театра. Любовники, бретеры, усачи прогуливались тут же. Они шуршали дакроновыми плащами, распространяя запах сигар. Неподалеку тускло поблескивали автомобили.

— Эй! — закричал я. — Кто вы?! Чем занимаетесь? Откуда у вас столько денег? Я тоже стремлюсь быть хозяином жизни! Научите меня! И познакомьте с Элиной Быстрицкой!..
— Ты кто? — спросили они без вызова.
— Да так, всего лишь Егоров, окончил матмех…
— Федя, — представился один.
— Володя.
— Толик.
— Я — протезист, — улыбнулся Толик. — Гнилые зубы — вот моя сфера.
— А я — закройщик, — сказал Володя, — и не более того. Экономно выкраивать гульфик — чему еще я мог бы тебя научить?!
— А я, — подмигнул Федя, — работаю в комиссионном магазине. Понадобятся импортные шмотки — звони.
— А как же машины? — спросил я.
— Какие машины?
— Автомобили? «Волги», «Лады», «Жигули»?
— При чем тут автомобили? — спросил Володя.
— Разве это не ваши автомобили?
— К сожалению, нет, — ответил Толик.
— А чьи же? Чьи же?
— Пес их знает, — откликнулся Федя, — чужие. Они всегда здесь стоят. Эпоха такая. Двадцатый век…

Задыхаясь, я бежал к своему дому. Господи! Торговец, стоматолог и портной! И этим людям я завидовал всю жизнь! Но про автомобили они, конечно, соврали! Разумеется, соврали! А может быть, и нет!..
Я взбежал по темной лестнице. Во мраке были скуповато рассыпаны зеленые кошачьи глаза. Пугая кошек, я рванулся к двери. Отворил ее французским ключом. На телефонном столике лежал продолговатый голубой конверт.
Какому-то Егорову, подумал я. Везет же человеку! Есть же такие счастливчики, баловни фортуны! О! Но ведь это я — Егоров! Я и есть! Я самый!..
Я разорвал конверт и прочел:
«Вы нехороший, нехороший, нехороший, нехороший, нехороший!
Фрида Штейн.
Р. S. Перечитайте Гюнтера де Бройна, и вы разгадаете мое сердце.
Ф. Штейн.
Р. Р. S. Кто-то забыл у меня в подъезде сатиновые нарукавники.
Ф. Ш.»

Что все это значит?! — думал я. Торговец, стоматолог и портной! Какой-то нехороший Егоров! Какие-то сатиновые нарукавники! Но ведь это я — Егоров! Мои нарукавники! Я нехороший!.. А при чем здесь Лев Толстой? Что еще за Лев Толстой?! Ах да, мне же нужно перечитать Льва Толстого! И еще — Гюнтера де Бройна! Вот с завтрашнего дня и начну…


Представления: 31

Ответы на эту тему форума


 Вновь и вновь перечитываю этот рассказ Довлатова как в первый раз:

с той же свежестью  чувств и очарованностью неповторимым юмором …

RSS

Поддержка проекта

Приглашаем

Последняя активность

Эль оставил(а) комментарий на сообщение блога Эль “Мне с верой легче - будет жизнь свою измерить …“
"Комментарий от: Эль 1 сек. назадУдалить комментарий Думается, что вера в Высшую  Силу, в Проведение, в Бога,— это и означает доверие мудрости существования.  (« доверие.  позволит принять ситуацию, ибо ты доверяешь…"
20 час. назад
Александр оставил(а) комментарий на сообщение блога Эль “Мне с верой легче - будет жизнь свою измерить …“
"Вера - это ожидание чего-то лучшего. Доверие- это принятие того, что есть. И в первом и  во втором случае действия необходимы, действия по моменту, по ситуации. Если ты ошибся в чем-то, то сможет ли твоя вера удержать тебя в равновесии? Если ты…"
22 час. назад
Эль оставил(а) комментарий на сообщение блога Эль Наша чувствительность - это дар или … все же проклятие ?! … Лиза Ренье и другие о повышении чувствительности, как факторе духовного развития.
" Если мы будем притуплять свои чувства в некой эмоциональной отстраненности, чтобы не чувствовать боль мира, мы , тем самым, станем отрезанными от ЦЕЛОГО такой своей бесчувственностью, граничащей с бездушием. И Лиза хорошо об этом…"
вчера
Эль оставил(а) комментарий на сообщение блога Эль Наша чувствительность - это дар или … все же проклятие ?! … Лиза Ренье и другие о повышении чувствительности, как факторе духовного развития.
"Многие, вырвавшись из-под власти господствующих СМИ, отчаянно ищут правду или ясность в альтернативных источниках. Они поняли, что те, кто находится при власти и кому они доверяли, преднамеренно обманывают их. Люди не живут свободно на этой земле.…"
вчера
Георгий оставил(а) комментарий на сообщение блога Эль “Мне с верой легче - будет жизнь свою измерить …“
"  Наш истинный Духовный Учитель всегда внутри нас. Все остальные внешние учителя всего лишь подводят нас к этому пониманию..."
вчера
Георгий оставил(а) комментарий на сообщение блога Эль “Мне с верой легче - будет жизнь свою измерить …“
"По вере его и дано каждому будет..."
вчера
Эль оставил(а) комментарий на сообщение блога Эль “Мне с верой легче - будет жизнь свою измерить …“
"комментарий Еще один близкий мне по духу автор,— Игумен Евмений, бывший священнослужитель, который, в определённый момент «сбросил свою рясу» …. И стал служить людям будучи мирским Духовным Учителем. Сейчас он сменил свой…"
вчера
Георгий оставил(а) комментарий на сообщение блога Эль “Мне с верой легче - будет жизнь свою измерить …“
"Вера и опыт жизни, подтверждающий, или опровергающий нашу веру на соответствие энергии Любви, есть  процесс эволюции нашего единого со-знания в дуальных мирах проявленной иллюзии... "
вчера

© 2025   Created by ADMIN.   При поддержке

Эмблемы  |  Сообщить о проблеме  |  Условия использования