Кит не спи - возрождение

[Эль]

 

       Кит не спи. от ОляялО. Сен 30, 2017.

  И когда мы справимся с этим тоже – солнце оставит сиятельные печати на нашей коже, время начнет идти не сквозь, а во имя нас.

Когда мы перерастем эту вселенскую грусть, это злое нежелание что-то делать – обнаружим себя взрослыми, красивыми и крылатыми. Не как ангелы, или драконы – как дети, прыгающие на старой кровати, которую вынесли в сад – прыгают, пока небо не начнет кружиться стремительней чем земля, и бегут потом воду пить из колодца. В руке у каждого – по кусочку от облака. По перу от птицы.

Когда мы научимся сниться городам, в которых только хотим еще побывать, людям, с которыми познакомимся чуть попозже – вот тогда убедимся, что все возможно. Даже не так – что сами мы – всевозможны.
Неожиданно оказывается, что иногда хватает перестать ныть и начать чуточку что-то делать – встречать солнце, учить слова, вручать подарки, ходить за тишиной в лес.
Если так посмотреть, мы вообще мало чем отличаемся от прочих смешных, ласковых, неожиданных, долго ожидаемых, волшебных, самых вообще настоящих
чудес.

Кит не спи: https://vk.com/whale.airplane

        Я возвращаюсь ...

[Александр Algo]

 "Ты — исследователь искренности и свободы.
Пусть тебя не пугает, что для таких, как ты, здесь не придумано правил, не проложено маршрутов. Это тебе их прокладывать, наносить на карты."                                                                                                    Кит не спи.          Благодарю

[Александр Algo]

 Оля привет. С ВОЗВРАЩЕНИЕМ! Мои поздравления! Очень надеюсь, что обновлённый Кит будет ещё интересней прежнего. Благодарю

[Эль]

Мы вышли из этой зимы,

И, даже ноябрь позади.

И крылья у нас спасены,

  Но

    Боль 

Под снегом и льдами

    Она

  Заморожена

       ...

«... бесы не уходят...«

[Эль]

  
                                                                                                        Китов убивают

                                                                                                        За ними охотятся.

      
                                                                                                        Стать уничтоженным,

                                                                                                        Что за пророчество ?!

       

   

                        Кладбище китов

                       Евгений Евтушенко

На кладбище китов

             на снеговом погосте
стоят взамен крестов
             их собственные кости.
Они не по зубам —
             все зубы мягковаты.
Они не по супам —
             кастрюли мелковаты.
Их вьюга, тужась, гнет,
             но держатся — порядок! —
вколоченные в лед,
              как дуги черных радуг.
Горбатый эскимос,
              тоскующий по стопке,
как будто бы вопрос,
              в них заключен, как в скобки.
Кто резво щелкнул там?
              Ваш фотопыл умерьте!

Дадим покой китам
             хотя бы после смерти.
А жили те киты,
             людей не обижая,
от детской простоты
             фонтаны обожая.
И солнца красный шар
             плясал на струях белых…
«Киты по борту! Жарь!
             Давай, ребята, бей их!»
Спастись куда-нибудь?
             Но ты — пространства шире.
А под воду нырнуть —
             воды не хватит в мире.
Ты думаешь, ты бог?
              Рисковая нескромность.
Гарпун получишь в бок
              расплатой за огромность.
Огромность всем велит
              охотиться за нею.
Тот дурень, кто велик.
              Кто мельче — тот умнее.
Плотва, как вермишель.
              Среди ее безличья
дразнящая мишень — беспомощность величья!
               
Бинокли на борту
               в руках дрожат, нацелясь,
и с гарпуном в боку
               Толстой бежит от «цейсов».
 Величью мель страшна.
                На камни брошен гонкой,

обломки гарпуна
                выхаркивает Горький.
Кровав китовый сан.
                 Величье убивает,
и Маяковский сам
                  гарпун в себя вбивает.
Китеныш, а не кит,
                 но словно кит оцеплен,
гарпунным тросом взвит,
                  качается Есенин.
Почти не простонав,
                  по крови, как по следу,
уходит Пастернак
                   с обрывком троса в Лету.
Хемингуэй молчит,
                   но над могилой грозно
гарпун в траве торчит,
                   проросший ввысь из гроба.
И, скрытый за толпой,
                   кровавым занят делом
даласский китобой
                   с оптическим прицелом.

…Идет большой загон,
                   а после смерти — ласка.
Честнее твой закон,
                   жестокая Аляска.
На кладбище китов
                    у ледяных торосов
нет ханжеских цветов —
                    есть такт у эскимосов.
Эх, эскимос-горбун, —
                    у белых свой обычай:
сперва всадив гарпун,
                    поплакать над добычей.
Скорбят смиренней дев,
                    сосут в слезах пилюли
убийцы, креп надев,
                    в почетном карауле.
И промысловики,
                    которым здесь не место,
несут китам венки
                    от Главгарпунотреста.
Но скручены цветы
                   стальным гарпунным тросом
Довольно доброты!
                   Пустите к эскимосам!

1967 г.