Сострадание или жалость?

[Аврора]

Разумеется, для практикующих буддистов сострадание является жизненно важным элементом духовного пути. В целом, чем больше в человеке сострадания и альтруизма, тем выше в нем готовность трудиться ради благополучия других существ. Даже если он преследует личные интересы ― чем сильнее в нем сострадание, тем больше будет в нем мужества и решимости. Все мировые религии сходятся в том, что сострадание играет важную роль. Они не только восхваляют сострадание, но и уделяют большое внимание его продвижению в человеческом обществе. В учениях всех крупнейших религий мы найдем разнообразные практические методы воспитания сострадания. Разумеется, религии различаются своей философией и метафизикой, и в силу многообразия воззрений прослеживаются и некоторые расхождения в том, как они определяют сострадание и как понимают масштабы этого понятия. Все великие традиции, однако, единодушны в том, что сострадание имеет ключевое значение, а связанные с ним практики ведут к развитию присущей нам от рождения способности к сопереживанию, сочувствию страданиям других.

 

Сердце, исполненное сострадания, по всей видимости наделяет человека мужеством и решимостью. Почему так происходит? На мой взгляд, потому что сострадание не дает нам уйти с головой в собственные конфликты и стрессы. Под влиянием сострадания мы склонны уделять больше внимания страданию и благополучию других существ, и нам легче, оттолкнувшись от собственного опыта, понять чужое страдание. В результате происходит некоторое смещение перспективы, и в некоторых случаях мы начинаем иначе воспринимать и те страдания, боль и проблемы, которые выпадают на нашу долю. То, что прежде было просто невыносимым, теперь представляется менее значимым ― даже ничтожным. Таким образом, у человека альтруистичного и сострадательного непременно возникает чувство, что его собственные проблемы и конфликты вполне можно выдержать. Неприятностям и трудностям гораздо сложнее нарушить покой его ума.

 

Настрой на сострадание, сопровождаемый искренней заботой о благополучии других живых существ, рождается вследствие логического размышления, вследствие систематически выстраиваемого мыслительного процесса. Одновременно с интенсивным состраданием в нас могут присутствовать и другие сильные эмоции, но, даже проявляясь, они едва ли способны нарушить покой ума. Это происходит потому, что теперь и эти эмоции опираются на логическое размышление ― в том, как они проявляются, огромную роль играет интеллект. В обыденной жизни мы склонны отвечать на те или иные ситуации и переживания бурными эмоциональными всплесками. Я называю такие реакции на банальные жизненные происшествия омрачающими, потому что они лишь вносят сумятицу в наши чувства и выводят из равновесия наш ум. Если же поток нашего сознания насыщен сострадательными помыслами и добросердечием, то тогда мы перестаем бурно реагировать на неблагоприятное стечение обстоятельств, которое обычно приводит к всплеску эмоций. В нас появляется стабильность, ощущение опоры на глубокие корни.

 

Люди нередко путают сострадание с жалостью и несколько свысока смотрят на человека, вызывающего сострадание. Я думаю, это неправильно. Подлинное сострадание должно рождаться из осознания того, что все существа, как и мы сами, желают счастья и не хотят страданий. Если мы осознаем это, то, становясь свидетелями страданий других существ, сумеем испытать искреннее сочувствие и сопричастность. Таково истинное сострадание, побуждающее нас брать на себя ответственность за других и проявлять искреннюю заботу об их благополучии. В его основе, таким образом, лежит признание того, что по сути своей все мы равны, и неподдельное уважение к присущему другим существам естественному стремлению к счастью и устранению страданий. Мы признаем их право на то, чтобы эти стремления стали реальностью.

 

Когда, при глубоком сосредоточении на страдании других существ и сопереживании им, в нас зарождается сострадание, оно может до какой-то степени поколебать покой нашего ума. И потому мы можем спросить: «А не взваливаем ли мы дополнительные страдания на свои плечи, развивая сострадание?» Я думаю, это существенный вопрос, и он требует серьезного осмысления.

 

Прежде всего, я вижу огромную разницу между теми страданиями и болью, которые мы естественным образом переживаем в колесе бытия, и теми, которые мы испытываем вследствие добровольного сопереживания страданиям других. В первом случае мы испытываем боль и страдания, не имея особой возможности как-то на это повлиять. У нас нет контроля над собственными переживаниями. Во втором случае мы действительно сталкиваемся с некоторым нарушением своего внутреннего равновесия, но в силу того что мы приняли эти страдания добровольно и с конкретной целью, то тот эффект, который они окажут на наш ум, будет совершенно иным. Не думаю, что страдания и боль полностью овладеют нашим умом. Они станут для нас не тяжким бременем, но источником радости и уверенности, зародившихся в самой глубине нашего сердца и свидетельствующих о внутренней силе.

 

Для того чтобы взрастить такое сильное чувство как сострадание, обладающее огромной духовной ценностью и благотворным воздействием, недостаточно одного созерцания страданий других. Важно сначала созерцать свои собственные страдания и взрастить ощущение того, что эти страдания непереносимы. Усиливая и углубляя это ощущение, вы разовьете в себе способность сочувствовать и чужому страданию. Обычно, когда мы видим существ, переживающих острую боль, в нас естественным образом вспыхивает сострадание. Однако, если мы видим человека, который, с нашей точки зрения довольно успешен в мирских делах ― богат, влиятелен и окружен многочисленными друзьями, то, вместо сострадания, мы можем почувствовать зависть. Это свидетельствует о том, что мы недостаточно глубоко постигли, что страдание заложено в самой природе человеческого бытия. Поэтому крайне важно сначала глубоко осознать, что природа нашего собственного бытия ― это страдание.

 

Мы должны считать болезненным и нежелательным не только очевидное страдание, но и страдание от перемен и, что важнее всего, всепронизывающее страдание от обусловленности. И здесь важно следовать по пути постепенно, шаг за шагом, а потому нужно совмещать аналитическую медитацию (випашьяну) с однонаправленным сосредоточением (шаматхой). Поскольку сострадание ― это свойство ума, а ум ― это бесконечный поток, то, совмещая випашьяну и шаматху на протяжении длительного времени, мы заложим прочную основу для своей духовной практики. Опираясь на силу привычки, мы сделаем эту прочную духовную основу неотъемлемой частью своего ума.

 

Далай-лама.

[Аврора]

Пожалуйста, Марина!

И Вам спасибо за прекрасный комментарий.

[МИрина]

Сострадание входит в "Десять Октав Любви"и является четвертым элементом.В сущности, "Десять Октав Любви" лежат в основе "Языка Света". Сострадание всегда стремится к объединению, исцелению того, что не целостно, и поддержанию того, что не целостно. Сострадание чувствует, что не уравновешено, и дает возможность восстановить и поддержать целостность, равновесие или взвешенность. Сострадание проявляется как действие по сути, и как целительство по выражению. Обладающие состраданием вносят равновесие во всё, что делают. Они будут содействовать приведению в равновесие всей человеческой цивилизации, чтобы человечество в целом могло подняться из мыслеформы разделения к мыслеформе единства. Сострадание в действии- это когда человек находится в равновесии и вносит его в тех, с кем соприкасается. ТАО. Тоны ЯЗЫКА СВЕТА. Благодарю, Аврора, за такую важную тему и за замечательный материал.

[Аврора]

[Айя]

Благодарю, Аврора! 

Намасте!