ЭСПАВО (Международная Ассоциация Работников Света)

Подготавливаем путь для опыта окончательного постижения.

2. ПУТЬ ВОВНУТРЬ
Чтобы понять шуньяту в ее глубочайшем смысле, "необходимо занять положение в центре существования и смотреть на вещи из этого средоточия", как однажды выразился Д.Т.Судзуки. Чтобы попасть в средоточие существования, в центр нашего существа, мы должны переменить направление нашего умственного взора и обратить его вовнутрь. Этот поворот в глубине нашего сознания называется паравритти и является главной целью всей медитации.

До сих пор мы смотрели изнутри наружу, рассеивая свое внимание на созданные нами самими предметы нашего чувственного восприятия и нашей умственной деятельности. Теперь мы меняем направление и идем в обратном направлении по пути, противоположному тому, по которому мы шли, развязывая узлы, которыми привязали себя к нашему нынешнему человеческому существованию.

Согласно "Шурангама Сутре", Будда объяснил этот процесс следующим образом. Он завязал узел на шелковом платке, поднял его и спросил своего любимого ученика Ананду: "Что это такое?" Ананда ответил: "Шелковый платок, на котором ты завязал узел".

Тогда Будда завязал на нем второй узел, третий и т.д., пока не вышло шесть узлов. И каждый раз он спрашивал Ананду, что он видит, и тот отвечал каждый раз то же самое.

Тогда Будда сказал: "Когда я завязал первый узел, ты назвал его узлом; затем я завязал второй узел, третий и т.д., а ты продолжал давать тот же самый ответ".

Ананда не понял, что имеет в виду Будда, пришел в недоумение и воскликнул: "Завяжешь ты один узел или сотню узлов, они все равно останутся узлами, так как платок сделан из различно окрашенных шелковых нитей, сплетенных в единый кусок".

Будда согласился с этим, но указал, что хотя кусок шелковой материи один и тот же и все узлы одинаковы, тем не менее имеется одно различие – порядок, в котором они были завязаны.

Чтобы продемонстрировать это тонкое, но важное различие. Будда спросил, как можно развязать эти узлы. В то же время он стал тянуть узлы то здесь, то там, так что они вместо того, чтобы развязаться, оказались затянутыми еще туже. Ананда сказал: "Я бы сначала выяснил, как узлы были завязаны".

Будда воскликнул: "Ты прав, Ананда! Если ты хочешь развязать узел, ты должен сначала выяснить, как он был завязан. Ибо тот, кто знает начало вещей, знает также их разрешение. Но позволь мне задать тебе другой вопрос: можно ли развязать все эти узлы одновременно?" "Нет, Благословенный! Так как узлы были завязаны один за другим в определенном порядке, то мы можем развязать их только в обратном порядке".

Затем Будда объяснил, что шесть узлов соответствуют шести органам чувств, посредством которых мы устанавливаем контакт с внешним миром.

Аналогичным образом медитация должна начинаться с уровня нашего нынешнего состояния существования, наиболее очевидным проявлением которого является наше тело. Вместо того чтобы запутываться в верованиях и мнениях, теориях и догмах, духовных идеях и высокопарных гипотезах, мы должны развязать узлы нашего тела и ума. Мы должны расслабить наши напряжения и давления и тем самым установить состояние совершенной гармонии и равновесия. Чтобы установить это равновесие, наше тело должно быть центрировано (сосредоточено) и успокоено. Только если наше тело центрировано и все его функции успокоены, наш ум может стать центрированным и мы можем достичь состояния концентрации, являющегося первой предпосылкой медитации. Концентрация отнюдь не означает интеллектуальное усилие, направленное на решение какой-либо проблемы; скорее она означает, что наш ум покоится в своем центре тяжести, который вскрывается и активизируется путем пробуждения интереса к предмету созерцания.

"Интерес" к нему означает быть внутри него (от лат. interesse), не глядеть на него лишь извне, а отождествиться с ним. Это возможно только в том случае, если предмет нашей медитации вдохновляет нас. С чем же мы можем отождествиться? Разумеется, не с абстрактной идеей, просто концепцией, моральным принципом или философским тезисом, а только с каким-либо идеалом, воплощенным в человеке и достижимым для него. Именно здесь на сцену выступает образ совершенного человека, совершенно Просветленного, Будды, или, как еще можно сказать, модель Завершенного Человека. В этом состоит причина того, что в начале медитационного пути элемент благоговения, вера в высшие качества, или божественную природу, человека и преданность верховному идеалу являются главными силами, которые движут нас вперед к окончательному постижению. Те, кто считает, что медитацию можно практиковать без этой веры, лишь тешатся интеллектуальной акробатикой; они никогда не проникнут в царство духа.

Благоговение (преданность) устраняет эго – главную помеху медитации – и открывает нам более великую жизнь, в то время как вдохновение влечет нас к осуществлению нашей цели. Медитация не может быть успешной без установления понятной и убедительной цели. Именно по этой причине мы должны вначале сформулировать свою цель и убедить себя в ее ценности и в возможности ее достижения или осуществления. Следовательно, перед началом действительной практики медитации мы должны создать умственный фон и духовную атмосферу. Без этого фона и силы внутреннего убеждения, или веры, медитация становится утомительным упражнением, к которому мы должны будем принуждать себя вместо того, чтобы тянуться к ней. Это обстоятельство имеет величайшее психологическое значение, поскольку оно соответствует естественному и, следовательно, спонтанному поведению сознательной органической жизни.

"Поведение организма является результатом его влечения к чему-то, желания чего-то, в то время как ортодоксальная психология, основанная на физиологии и физических науках, вынуждена считать поведение результатом толчка или понуждения (напр., голод, секс, страх, амбиция и т.д.). Они мыслятся как результат цепочки физических причин, по сути сходных с теми, которые движут машиной. Это не объясняет точной направленности поведения. Понуждение обеспечивает организму движущую силу, как в случае автомобиля, однако без чего-то управляющего автомобилем он не имел бы цели и совершал бы неверные движения.

Различие между контрастирующими концепциями: "понуждение" и "цель", толчок и влечение, кажется мне чем-то большим, чем каламбур. В его основе лежат два несходных взгляда на основу всякой органической деятельности. Мы мыслим так механически, что концепция понуждения кажется нам более естественной. В действительности идея влечения дает более точную картину испытываемых нами наших мотивов". (Эдмунд В.Синнот. "Биология духа". Нью-Йорк: Викинг Пресс, 1955, с. 64, 66.)

Медитация не должна быть заданием, к которому мы принуждаем себя "со стиснутыми зубами и сжатыми кулаками"; скорее она должна быть чем-то привлекательным для нас, потому что она наполняет нас радостью и вдохновением. Если нам приходится принуждать себя, то мы еще не готовы к медитации. Вместо медитации мы занимаемся насилием над нашей истинной природой. Вместо расслабления и отпускания мы продолжаем давить нашим эго, нашей силой воли. В этом случае медитация становится игрой честолюбия, личного достижения и возвеличивания. Медитация подобна любви: это спонтанный опыт, а не что-то такое, что надо принуждать или добиваться путем напряженного усилия. Если мне будет позволено перефразировать прекрасные слова Мартина Бубера об "истинной философии", заменив слово "философия" на слово "медитация", то я сформулировал бы квинтэссенцию медитации следующим образом: "Истинная медитация – это медитация любящего. Тому, кто практикует такую медитацию, открывается скрытый смысл вещей, закон вещей, который еще никому не открывался и который подобен не чему-то внешнему, но тому, как если бы ему внезапно открылся его собственный сокровенный дух, смысл всей его жизни и судьбы, всех его мучительных и возвышающих мыслей".

Хотя завершение любви состоит в объединении с объектом нашей любви, это предполагает, что любовь не может иметь места без начального объекта, который вдохновляет нас до такой степени, что мы в состоянии в конечном счете отождествиться с ним. Аналогично для того, чтобы предаться всем сердцем медитации, мы должны быть вдохновлены ее целью и даже ее начальным объектом, потому что медитация – это не просто размышление или состояние задумчивости, но направленное сознавание или сознательное постижение, которое не может иметь места без объекта. Не может быть беспредметного сознавания.

Быть сознающим – значит что-то сознавать. Люди, которые претендуют на медитацию с "опустошенным умом", вводят себя в заблуждение. Возможно, они грезят или впадают в сонное состояние, но это не медитация. Сознание – это динамическая сила, находящаяся в постоянном движении, непрерывном потоке. Остановить его так же невозможно, как реку. Если бы мы могли остановить ее, то она не была бы рекой, потому что природа реки состоит в течении. Однако, хотя мы не можем остановить реку, мы Можем управлять ею, поворачивая ее течение в желательном направлении. Аналогично, хотя мы можем остановить ум, мы можем сообщить ему направление. Это означает, что медитация есть направленное сознавание.

Это верно даже в том случае, когда мы не выбираем непосредственный предмет для своей медитации, потому что мы, безусловно, меняем направление своего сознания, направляя его внутрь. Это приводит к мгновенному или временному чувству покоя, потому что, поворачивая свое сознание на себя, мы замедляем его течение, подобно тому, как запруженная река останавливает свой бег и образует спокойное озеро, когда оно переполнится, река потечет дальше. Это первый шаг медитации, который можно назвать "позволить уму покоиться в самом себе", когда сознание на время утихает и вследствие этого пребывает в состоянии "отражения". В этом состоянии содержимое нашего сознания отражается на его поверхности, как в зеркале, так что мы можем наблюдать его в качестве зрителя.

Однако одного этого недостаточно, да мы и не сможем удерживать это состояние долго, потому что, как и текущая река, которая запружена и начинает растекаться в разных направлениях, наш ум, если он не направлен в заранее определенном направлении, начинает двигаться туда и сюда. Просто наблюдая брожение наших мыслей, эмоций и ментальных образов, мы можем получить определенное прозрение в функционирование сознания, и ничего больше. Именно здесь, так же, как и при наблюдении сновидных состояний, современная психология останавливается после анализа и интерпретации наблюдаемого таким образом содержимого сознания. Но интерпретации, основанные на интеллектуальном анализе ментальных образов и архетипических символов, так же неудовлетворительны, как словесное описание музыки или описание цветов слепому человеку.

Язык слов, на котором основана наша интеллектуальная деятельность, и язык символов, которые сочетают видимые, слышимые и эмоциональные черты и посредством которых выражает себя наше более глубокое сознание, суть два различных средства выражения и сознательного постижения. Один основан на более или менее фиксированной одномерной концепции с двухмерной логикой ("или-или"), другой – на более или менее текучих многомерных образах с соответственно многомерной логикой. Сфера видения и сфера мысли могут частично перекрываться, но они никогда не совпадают. Более высокое измерение содержит более низкое, но не наоборот. Следовательно, медитация должна выйти за пределы словесного мышления, за пределы мышления в понятиях; она должна охватывать все существо человека, т.е. не только его интеллект, но также его ощущение, его видение, его эмоциональную и интуитивную способность. Те, кто пытается отбросить прочь свой интеллект (обычно это делают те, кто никогда не имел его), так же ошибаются, как и те, кто пытается избежать каких бы то ни было эмоций, обычно это делают те, кто боится взглянуть им в лицо. Только если сердце и ум находятся в единении, может взрасти подлинная интуиция. Однако язык интуиции – это язык символов, которые представляются в форме внутренних видений, поскольку видение заменяет причинную, обусловленную временем связь различных аспектов многомерного объекта или процесса, которые могут быть схвачены мыслью только один за другим, т.е. во временной последовательности, одновременным осознанием всех главных аспектов рассматриваемого символа, в согласии с планом, на котором он испытывается.

Таким символом является фигура Будды как представителя полного человеческого существа; этот символ не только видим, но и может быть испытан в уме и теле в акте медитационной и благоговейной практики, и с ним медитирующий может отождествиться в своем сокровенном существе, даже если ему еще очень далеко до окончательного постижения.

При созерцании статуи Будды даже человек, ничего не знающий об учениях Будды, придет к заключению, что это действительно совершенный образец одухотворенного человека, который не теряет твердую почву реальности под своими ногами, принимает и облагораживает свою телесную натуру, не цепляясь за нее и не завися от нее, и находится в мире с самим собой и с миром. Какие безмятежность и счастье отражаются на его лице; какие спокойствие и невозмутимость в каждом члене его тела; какая глубокая тишина и гармония! Гармония, которая пронизывает и заражает зрителя! Здесь больше нет желаний, нет хотений, нет беспокойства, нет неуверенности, нет погони за внешними вещами, нет зависимости ни от чего. Здесь есть высочайшее блаженство – одним словом, полнота и завершенность.

Тот, кто может создать и наполнить жизнью этот образ перед своим умственным взором, а еще больше тот, кто может испытать его внутри себя с бессловесным благоговением и полной самоотдачей, как это делали и продолжают делать большие мастера медитации, – такой человек сделал первый шаг к внутреннему преображению и освобождению, так как он обрел позицию, из которой рождалось и всегда рождается знание Вечного в Человеке.

Этот образ совершенного, или полного, человека, который выкристаллизовался в ходе тысячелетий медитационного опыта, символизирует не произвольный изолированный момент в истории Будды, а итог, квинтэссенцию его духовной деятельности, нечто, действительное для всех времен и всех людей, нечто, являющееся выражением истинной природы человека. Мы не в состоянии определить или узреть эту окончательную природу человека в ее полноте и универсальности. Но мы можем до некоторой степени вообразить или визуализировать человека, в котором воплощены все качества, ведущие к осуществлению этого возвышенного состояния. А так как наше стремление нуждается в понятной, осязаемой, конкретной цели, которая способна наполнить нас мужеством и уверенностью, то нет ничего более подходящего, чем фигура Совершенного Человека, воплощенная в духовном облике Будды. Преображая свое тело в живой символ этого образа, принимая позу тела и медитационную установку и вместе с тем отвлекая ум от всех внешних объектов и позволяя ему покоиться в его собственном центре, мы подготавливаем путь для опыта окончательного постижения.

http://psylib.org.ua/books/govin03/txt03.htm

...

6. КОСМИЧЕСКАЯ МЕДИТАЦИЯ
I

СТАНОВЛЕНИЕ
(БРАХМА: СИЛА ПРОЯВЛЕНИЯ)

Ревут буруны в расселинах скал,
Горы воды катят вниз по расселинам,
За формой следует форма, жаждая быть,
И жадно глотают друг друга без жалости.
Воля к форме, стремление быть,
Вибрирует в кристаллах и громоздит камень на камень.
Ею горы вздымаются в небо,
И джунгли взрастают на их пыли.
Жажда жизни творит форму существ,
Неустанно желающих, растущих, спешащих –
Экстаз радости и горя, вспыхивающий в бытие
И тщетно грозящий адамантовым горам вечности.

БЫТИЕ
(ВИШНУ: СИЛА СТАБИЛИЗАЦИИ)

Как звезды двойные вращаются вокруг невидимой точки в пространстве,
И как орбита их движения всегда создает их центр вновь,
Так космический закон образуется маятникообразным колебанием
Между становлением и растворением.
Невоспринимаемый, потому что вездесущий;
Непостижимый, потому что всеохватывающий.
Вездесущее охватывающее творчество,
Постоянно объединяющее, но никогда не завершающее мир.

III

РАСТВОРЕНИЕ
(ШИВА: МОГУЩЕСТВО ТРАНСФОРМАЦИИ)

Шива! Ты грозный разрушитель мира!
Ты трансформирующий преобразователь!
Ты, дающий и берущий в едином дыхании,
Освободи меня из меня самого!
Раствори форму и свободу,
Уничтожь эту жизнь, корнями уходящую в землю,
Уничтожь эту жизнь с ее жадностью,
Уничтожь эту жизнь с ее цеплянием!
Возьми меня из глубины застоя в бурю жизни,
Бурю, что искоренит всю жадность,
Бурю, что бросит вызов всем цепляниям,
Бурю, что разобьет вдребезги все противящееся!
Возьми меня из жизни, что перечит смерти,
О, вечный преобразователь,
Танцующий избавитель Вселенной!

ОБРАЩЕНИЕ ВНУТРЬ
(Первая стадия поглощения)

Последние отражения пылающего мира
Пробиваются через узкие врата чувств.
Однако внутри нарастает невидимое пространство,
Неуклонно расширяется по мере того, как пламя отступает.
А из земли, которая еще колеблется и трепещет,
В ответ на потрясения внешнего мира,
Вздымаются колонны с сияющим хрустальным стволом,
Их главы раскрываются чашей в сводчатый потолок.
II
ОБЪЕДИНЕНИЕ
(Вторая стадия поглощения).
Врата чувств закрыты, пламя исчезло,
И все же чудесное излучение наполняет внутреннее пространство,
Отражаясь от постоянно меняющихся стен,
Которые, казалось, расходятся врозь,
Объединяя в своем мощном всеохватывающем размахе
Скрытые глубины и своды высоко вверху.
А глубина, подобно спокойному морю,
Наполнена жидким светом, вибрирующим и тихим.

III

РОЖДЕНИЕ СЧАСТЬЯ
(Третья стадия поглощения)

Из этого спокойного глубокого внутреннего моря
Золотые побеги счастья всходят,
Они растут и увеличиваются, вступают в безграничную радость,
Наполняя и пронизывая пространство и живую форму,
Пока их не охватывает в наивысшем экстазе
Всепоглощающая волна блаженства,
Которая несет нас поверх всех земных тягот
И не оставляет места ощущениям, словам или мыслям.

САМАДХИ
(Четвертая стадия поглощения)

Поток убывает; экстаз радости
Выливается в ясную прозрачную заводь
Глубокой безмятежности, которая овладевает центральной областью
Нашего сокровенного существа, подобно магическим чарам.
Волны улегаются, их круги утихают,
Как последние аккорды симфонии.
Звук замирает – и безмолвие становится звуком;
Свет излучается из прозрачной почвы.

МАНДАЛА
Священный Круг

Входя в сферу внутреннего видения,
Мы должны создать тройной священный круг,
Составленный чистотой, силой и знанием,
Окружающий нас, как защитная стена.
Чистота сердца создает лотосовый круг;
Алмазные скипетры образуют второе кольцо –
Могущественный круг решительной воли и высших целей;
Третье – кольцо пламени мудрости.
Этот тройной магический круг
Растет с углублением вибраций нашего сердца,
Растет с укреплением внутренней проницательности,
Растет с увеличением мудрости, знающей жизнь и смерть.
Но лишь когда этот мир станет магическим кругом,
В котором каждая точка может быть живым центром.
Мы одолеем причину всех иллюзий,
Тайны перевоплощения, смерти и растворения.
Тогда ничто не останется ригидным, замкнутым в себе,
Ни одна точка не свернется в конечное "я",
Каждое существо будет таиться в других
И в наималейшем будет жить бесконечность.
Тогда мы узрим освобожденным для высшей нормы
Этот мир, как сущность высочайшего ума.
Который, хотя и бесформен, творит и движет все формы,
Вдохновляет и трансформирует их, сам будучи неограничен.