Гангаджи "Впуская мир в свое сердце"

[Lamela]

 

Впуская мир в свое сердце - Гангаджи и политический активизм

"Мир иллюзорен, только Бог реален. Мир есть Бог."

Кто-то недавно спросил меня о связи между духовным пробуждением и фактическим состоянием мира. Я не вижу в этом какой-либо разобщенности. Свобода есть первопричина политического и социального активизма, так же как причиной духовного пробуждения является свобода.

Свобода на самом деле всего лишь начало. Нам требуется социальная и духовная свобода, чтобы развиваться осознанно. Нам нужно быть свободными от тяжести догм и социальных давлений (внутренних и внешних), чтобы осознанно исследовать/познавать. Мы должны быть свободными как духовные существа, и мы должны быть свободными как человеческие существа, населяющие планету вместе с другими людьми, также как и с другими живыми существами.

Мы живем в критические времена, и у нас есть как возможность, так и необходимость исследовать то, каким образом мы в основном совершали поступки в нашем индивидуальном и коллективном прошлом. Нам приходится говорить подчас горькую правду о том, что более не будет работать, не зависимо от того, как хорошо это работало в прошлом. Мы были специалистами в том, как разжечь войну: нашу внутреннюю войну, войну с тем, что нам непривычно; с тем, что отличается от нас; войну с тем, с чем мы не согласны. Наша склонность, как людей, в том, чтобы атаковать все, что мы воспринимаем как угрозу, находится ли этой в нас самих или в окружающих. У нас есть способность разрушать, и сейчас эта сила разрушает нас, также как она разрушает другие живые существа и нашу планету, наш дом. Наша способность покорять обернулась против нас.

Настоящее духовное приглашение – это призыв сдаться. Это призыв открыть ум и познать покой. Эта капитуляция ни активна, ни пассивна; она рефлективна. Она не является противопоставлением активисткой точке зрения, но она также и не поддерживает ее. И все же созидательный и вдохновляющий активизм происходит от точек зрения, связанных с капитуляцией и открытием ума осознанному исследованию. Если мы цепляемся за духовные догмы или политический и социальный идеализм, то мы продолжаем жить жизнями связанными догмами и идеологией, не зависимо от того, какую идентичность мы можем приписывать себе.

 

 

* * *

 

 

В моей жизни был период, когда я называла себя политическим активистом. Я выступала против насилия и жестокости в объединении Abalone в Области Залива в Сан-Франциско. Мы выступали против строительства завода по добычи ядерной энергии в сейсмически активной зоне. Казалось, что это было веской причиной для протеста. Мы направились в San Luis Obispo в Калифорнии и устроили митинг, и в результате, что было предсказуемо, были посажены в тюрьму. Я провела 10 дней в тюрьме. Это было очень ценным временем, проведенным с преданными делу людьми, и я ценила это. Но я нашла что-то, что разочаровывало меня. Это открытие было важным, потому что, чтобы понять, что такое свобода, мы должны разочароваться в наших старых взглядах на себя и на мир. Я обнаружила, что во всех наших митингах против насилия и опасности постройки ядерного завода в сейсмически активной зоне, чувствовалось определенное ликование по поводу нашей правоты противопоставленной неправильности наших противников. Мы стояли за то, что считали правильным, и это хорошо. Но мы слишком задирали нос, считая себя такими прекрасными! Фактически было больше удовольствия от борьбы нас-против-них, чем от вероятности того, что завод не будет построен. И, в конце концов, он был построен.

 

Открытие этой самоправедности (во мне и моих союзниках) разрушило иллюзии, потому что у меня было мнение, что апофеозом политического активизма должно быть служение всем. Я знала, что если случиться землетрясение, то от этого завода в зоне сейсмической активности может пострадать кто угодно, здесь не может быть дискриминации. Я была разочарована (иллюзии были разрушены), и чем оставаться, чтобы встретить боль и причину этого разочарования, я ушла из политического активизма.

Когда я оставила движение политического активизма, оставшиеся там бывшие соратники очень неодобрительно оценивали мой поступок. Им казалось, что я уклоняюсь от ответственности. Возможно, так оно и было, ведь моя нервная система на самом деле не может выдержать условия войны, даже если это война ради мира. Именно в тот момент и начала пробуждаться моя духовная идентичность. Но в духовном мире я обнаружила такую же парадигму/систему взглядов «мы-против-них».

У моих новых духовных товарищей было свое мнение о политических и социальных активистах, в котором они были слишком уверены.  Вероучение предполагало, что мир есть иллюзия, а те, кто занимают активные позиции в мире, только способствуют увеличению страданий в мире. Мы, как духовные искатели, были лучше и находились во всяком случае выше, чем те, кто пытался устранить проблемы иллюзорного мира.

 

 

* * *

 

 

Оба явления этой дихотомии (*противопоставление) разделены/противопоставлены друг другу еще до того как, мы поймем, что активизм или обособление от мира (или какая-либо их комбинация) является нашим непосредственным путем. Конечно, не каждый должен быть активистом, так же как не всякий должен быть духовным искателем. Для всех нас есть место, ведь все мы здесь, и ни одна из сторон этой дихотомии не должна чувствовать превосходство или подчиненность по отношению к другой.

 

Каждый из нас играет определенную роль. Как люди мы загнаны в угол в нашем представлении о том, что мы должны делать тоже самое, что делают люди, которыми мы восхищаемся, или тоже, что делает наша семья, или то, что согласно нашей культуре считается правильным делать.

 

Мне это очень хорошо знакомо. Так как я выросла на юге, я считала, что должна быть такой, какими были воспитаны все южные женщины моего времени. Я пыталась быть такой, но у меня не получилось. Это была ложь самой себе; я не была достаточно женственной, или достаточно способной, или достаточно привлекательной. Как ни странно, я доставляла страдания женившемуся на мне мужчине своей убежденностью в том, что была такой (с тех пор как начала притворяться, что я такая), чтобы избежать этой лжи. Таким же образом легко начать вести жизнь активиста, также как и духовную жизнь просто потому, что это доминирующий стиль жизнь, доминирующая субкультура.    

 

Рамана Махарши, гуру Пападжи, был, возможно, самым неактивным человеком на планете. Во время его жизни в Индии были большие беспорядки/бунты. Это было время Ганди (Gandhi), который был олицетворением социального активизма. Ганди играл свою роль, а Рамана просто оставался в покое. Люди приходили к Рамана и говорили: «Как ты можешь сидеть здесь и быть отдаленным от всего. Люди страдают. Ты должен поговорить с ними о мире, или поддержать их в том, чтобы сбросить хомут британцев». Его ответом было: «Так должно быть. Я являюсь тем, кто я есть».

 

Когда Пападжи был вместе с Рамана, Индия претерпевала еще большие беспорядки из-за Разделения. Пападжи был родом из той части Индии, в которой обозначилось мусульманство, хотя он и вся его семья были индийцами. Рамана сказал ему: «Поезжай в Пенджаб и забери свою семью». Пападжи ответил: «Мир – это иллюзия. И это единственная истина. Мир – это всего лишь сон. Зачем мне покидать место у твоих ног? Здесь я в покое». На что Рамана сказал: «Если мир – это только сон, то какая разница? Пойди и забери свою семью». Эти слова стали главным прорывом для Пападжи в познании недуальности мира, иллюзии, Бога и правды. И он поехал в Пенджаб и забрал свою семью, едва укрывшись на  последнем поезде из Лахора. И тогда он понял, что разделения нет. Покой, который открылся ему в присутствии его возлюбленного Раманы, был повсюду.

 

 

* * *

 

 

Это трудная задача - осознать, что разделения не существует, и это требует того, чтобы мы сначала были свободны и на самом деле могли следовать тому, к чему от природы у нас есть влечение или талант. В одно время я хотела быть балериной. Может быть, у меня и были небольшие способности к танцам, но не хватало того, что необходимо, чтобы стать балериной. Было бы совершенно бессмысленно следовать этой цели только потому, что мои родители считали это прекрасной идеей, или потому что балерины носят такие красивые платья. В какой-то момент мне пришлось взглянуть правде в глаза: предназначено ли мое тело для этого? Ответ был отрицательный. Позднее мне пришлось осознать, что мне было не суждено стать идеальным вариантом южной женщины. Потом мне пришлось признать правду о политическом активизме: на самом ли деле я хочу прожить жизнь именно так? Я считала, что так я должна вести свою жизнь, но было ли это тем, чего я хотела на самом деле? Горькой правдой было слово «нет».

 

 В духовной жизни я столкнулась с такой же дилеммой: чего на самом деле я хочу? Хочу я знать правду, или я хочу просто чаще испытывать состояние восторга? Когда я осознала, что на самом деле я хотела правды, я была готова встретить своего настоящего учителя. Он научил меня останавливаться, отказываться от всех имевшихся у меня представлений о том, что такое правда, что такое активизм, что такое духовность, что такое мир, кто я, кто вы – и быть только с тем, что осталось после того, как все было отпущено. Для того чтобы на самом деле впустить мир в свое сердце в самом глубоком, истинном смысле, мне необходимо было желать избавиться от всего, что я считала, является миром – все мои ментальные, эмоциональные, эмпирические интерпретации мира.

 

Находясь рядом со своим учителем, я ощутила себя свободной для того, чтобы спросить себя о том, была ли я действительно создана для того, чтобы быть чем-то идеальным. Освобождающим ответом было «нет».  С этим ответом я смогла открыть то, для чего я была создана: быть свободной от всех идеализаций. Это только наши идеи отделяют нас, а оставшись без них – даже на одно мгновение – мы пониманием, что мир уже заполнил наши сердца. Затем у нас появляется выбор, чтобы открыться всему этому еще полнее, либо отказаться от этого, или продолжить конфликтовать с этим разными способами.

 

 

* * *

 

Наши представления о мире тиранят нас. Я не предлагаю, чтобы вы впустили ваши представления о мире в ваше сердце. Я предлагаю избавиться от всех представлений, особенно от ваших представлений о том, что есть мир. Возьмите руководство над этим процессом вместо ваших мыслей, и после исследуйте то, что уже есть в вашем сердце, в самом центре вас, в глубочайшей части вас, без которой бы вас не было.

 

Я призываю вас отпустить ваши мысли о мире, чтобы открыть то, что останется, когда вы откажитесь ото всех мыслей. Потом если мир снова появится, он окажется таким же, с тем, что было открыто, когда мира не было. Когда вы впускаете в свое сердце то, что является правдой, вы осознаете, что ваше сердце и есть правда. Вы осознаете, что мир не отделен от этого.

 

Мы объединились по этой причине. Это наша возможность. Если мы уберем догмы из нашей духовной/религиозной жизни и нашей политической/активистской жизни, мы останемся с видением без предубеждений. Если отсутствуют принуждения в том, что должно и не должно быть исследовано, тогда мы можем сказать правду о том, что мы поддерживаем, что мы хотим для себя и для всего человечества.

 

Чего действительно я хочу для нашей планеты, для нашего общества? Если вы хотите мира, сотрудничества и любви, и вы на самом деле не желаете знать, как это может произойти, тогда ваш ум будет открыт познанию.

 

Источник: gangaji.org

[ЕЛЕНА]

Спасибо,  Lamela, за блог.

"Это трудная задача - осознать, что разделения не существует, и это требует того, чтобы мы сначала были свободны и на самом деле могли следовать тому, к чему от природы у нас есть влечение или талант."-

как созвучно!