Просто мысли.

[Дара]

В этом блоге можно  блистать своим умом, задавать вопросы и отвечать на них

всем желающим.

 

[Дара]

Резная свирель

Джейн деловита, подтянута и серьёзна.
Это привычка — жить белой вороной в стае. Джейн никогда не напишет про "розы-слёзы", и без того ей обычных проблем хватает.
Не принимая участия в разговорах (просто завидовать лень, осуждать противно),
Джейн зарывается в снежный бумажный ворох.
Скука, ни капли чудесного, сплошь рутина.
Кофту на плечики в шкаф, а наушник в ухо.
Было ли детство, и где теперь ходит детство?
Джейн холодна.
Но вы видели её кухню? Именно там настоящее чародейство.
Именно там Джейн становится настоящей.
Пляшет счастливая Джейн. От печенья крошки,
заяц ушастый, и плюшевый мягкий ящер, и занавески зелёные и в горошек.
Сливы сушёные, яблоки, вкус чак-чака, летний шалфей, можжевельник и медуница.
Ватная птица крикливая, бросив чайник, мягко взлетает и к Джейн на плечо садится.

Лампа горит, и блестят серебром приборы, грузное тело плиты оплетают корни.
Джейн навещают кентавры и мантикоры, львы и драконы — а где их ещё покормят. Джейн выбирает рецепты, как путник страны, книжку листает задумчиво и неспешно
Орки и гоблины выглядят очень странно, чтобы решить по дороге зайти в кафешку.
Звезды глазеют в окошко, такие звезды.
Травы душистые в свёртках, такие травы. Каждое утро, подтянута и серьёзна, Джейн себя тянет в дела тягачом и тралом.
Но от волос подозрительно пахнет вишней.
Днём открывается почта, а в почте — письма. "Так хорошо посидели" — виверны пишут. Хоббиты пишут: "Нормально вчера зависли".
Если вы тоже из тех, кто от быта пухнет,
или своих потерял, ведь бывает, правда.
Вы загляните, пожалуйста, к Джейн на кухню. Тут за углом.
Она, думаю, будет рада.

#svirel_poetry

[Серж]

История про то, как Мао Цзэдун с воробьями боролся)

С 2:09

[Серж]

Спасибо, Анара.

Отличный пример того, что Природа (Бог) гораздо мудрее человека. 

[Дара]

Духовность?

***

САМАЯ ДОЛГАЯ И ТЯЖЕЛАЯ СМЕНА В ИСТОРИИ «АРТЕКА»

В 1941 году «Артек» встретил детей из разных республик Советского Союза, в частности Белоруссии, западной Украины, Молдавии, Прибалтики. Были дети и из Москвы, Леинграда, Симферополя и других русскоговорящих городов.

Никто тогда и не подозревал, что это смена для лагеря станет самой длинной.

Первая группа, из Эстонии, заселилась в лагерь «Нижний» 19 июня. У вожатых — самая горячая пора. Разместить, сформировать отряды, выдать форму, разучить песни, которые петь у костра.

Открытие смены планировалось на 22 июня. В 17.00 на костровой площади «Нижнего» (сейчас лагерь «Морской»).

С утра, как обычно, была зарядка. Потом линейка, завтрак, купание, волейбол и обед. Все шло по распорядку. Дети не знали, что самолеты с крестами уже несколько часов бомбят их дома. А после «Абсолюта» (так здесь называют тихий час) из громкоговорителей разнесся голос Левитана. Война!

Открытие смены все же состоялось. Подняли флаг. Ни песен, ни танцев. Пионерский костер не разводили — светомаскировка.

К концу дня посыпались встревоженные телеграммы от родителей. Местные уже наутро увезли своих детей. Следом примчались московские, ленинградские папы и мамы. Небольшими группами с вожатыми разъезжались по стране остальные пионеры.

А что было делать детям из Кишинева или Таллина, где уже гремели бои?

1 июля на экстренной линейке лагерю был представлен новый начальник Гурий Григорьевич Ястребов. Журналист «Известий», он лечился на даче неподалеку от «Артека». Как только началась война, Гурий Григорьевич получил партийное задание — заняться эвакуацией артековцев подальше от фронта.

В «Нижний» лагерь были поданы автобусы. 200 детей из западных районов страны решено было отправить в подмосковный санаторий «Мцыри». Здесь, в Фирсановке, имении своей бабушки, Лермонтов писал знаменитую поэму. В «Мцыри» уже обосновались дети из Латвии и Литвы, которых война застала по дороге в «Артек».

Вопреки незыблемым артековским правилам смену не закрыли. Времени не было. Но флаг спустили и взяли с собой.

На симферопольском вокзале долго ждали, когда подъедут грузовики с постельным бельем. Пришлось задержать отправление поезда — в военное время за это отдают под трибунал. Но тут дети… Грузовики въехали на перрон, и погрузка шла прямо через окна вагонов. Кстати, ни один комплект казенного артековского белья за всю войну не пропал.

Фирсановка, разгар лета. Снова поднят флаг. Снова по горну — бегом на зарядку. Все, как в мирное время. Только из лесочка в небо топорщились зенитки. Только на соседнем поле ходили в учебную атаку новобранцы. Да по ночам небо вспарывали прожектора и слышался гул «Юнкерсов», которые летели бомбить Москву. В середине июля имение в Фирсановке понадобилось под госпиталь. Фронт приближался. Решено было вывозить детей. В далекий тыловой Сталинград.

«Правда» шлепал колесами по Волге. В Горьком — пересадка на пароход «Урицкий». Вот и Сталинград показался по курсу, абсолютно мирный город в конце июля 1941 года. Разве что на тракторном заводе теперь выпускали танки.

Ребят разместили в новенькой школе на правом берегу, пока ученики на каникулах. Но через несколько дней поступил новый приказ: грузиться по вагонам и ехать на донскую станцию Чир. Там, на дачах, принадлежавших санаторию, продолжилась лагерная смена.

Лагерь перешел на самообслуживание. Артековские бригады трудились на колхозных полях. Из транспорта только пара волов — все грузовики работали для фронта. Про «Абсолют» забыли: какой дневной сон, когда немец прет на Москву?! Старшие пионеры буквально валились с ног, вернувшись с поля. Младшие помогали по кухне и заготавливали дрова. Стремительно надвинулась осень с затяжными дождями. И неумолимо приближался к донским степям фронт.

В Москве приняли решение эвакуировать лагерь в Среднюю Азию. Гурий Ястребов в очередной раз скомандовал общий сбор. Снова спустили артековский флаг. Путь предстоял долгий.

На пионерах были белые рубашки и трусы. И бескозырки с надписью «Артек». Последняя группа, сдававшая в Нижне-Чирской колхозное имущество, чуть не померзла по дороге в товарных теплушках.

Разместились в школе, в двух шагах от Сталинградского тракторного. Их «Артек» продолжался. А 7 ноября пришла страшная весть: крымский «Артек» захватили фашисты. Деревянные корпуса сгорели дотла. Дворец Суук-Су, где Дом пионеров, где гостил Чехов, разрушен. Варварски вырублены редчайшие деревья. Расстреляны из автоматов уникальные фарфоровые фигуры пионеров на «Аллее национальностей» — подарок Дулевской фабрики.

А сталинградский «Артек» жил! Девочки работали в госпиталях. Мальчишки дежурили на крыше, готовые тушить «зажигалки».

В Сталинграде встретили Новый 1942 год. Про Среднюю Азию забыли. Старшим пионерам пришел срок вступать в комсомол. Все рвались на фронт, но Гурий Ястребов ясно поставил задачу:

— В «Артеке» дисциплина превыше всего. Для вас фронт сейчас здесь!

А тот беспощадный фронт приближался. Над Сталинградом сбит первый немецкий самолет. Каждую ночь бомбят тракторный. Призван на фронт вожатый Анатолий Пампа. А в городе отмечены очаги тифа. Двое пионеров и пионервожатая Нина Храброва слегли в изолятор…

Весной 1942-го лагерь вывезли на север Сталинградской области, в деревню Фролово. На прощание растроганный главврач военного госпиталя, где работали артековцы, подарил лагерю свой револьвер.

Артековский флаг подняли в санатории «Серебряные пруды». Уже привычно втянулись в работу: доили коров, водили трактор, работали на электростанции, косили сено и убирали хлеб. Но летом начались налеты немецкой авиации. Фашист подошел к Дону.

Гурия Григорьевича срочно вызвали в Москву. И приказали вывозить лагерь на Алтай.

Но как добраться до Камышина, где артековцев ждал пароход? Командир соседней воинской части предложил:

— Отправляю в Камышин на ремонт танки. Пойдет эшелон. Могу взять ваших ребят. Правда, в броне немного поместится. А сверху детей сажать опасно.

Ребят вывезли в Камышин армейскими грузовиками, которые чудом выбил у командования эвакогоспиталя Ястребов. Немец наступал. В палатах ждали машин раненые бойцы. Но все же первые рейсы вывезли артековцев. Начальник госпиталя понимал, что дети важнее. И расхожая фраза о будущем в дыму войны как нельзя сейчас актуальна.

Разместили «Артек» в городском парке, в помещении летнего театра. Город тоже ежедневно бомбили. Но в парке были вырыты щели, и пионеры прятались в них. Наконец-то погрузились на пароход, пошли вверх по Волге, подальше от фронта. С воздуха пароход был похож на островок, каких на Волге предостаточно: верхняя палуба утыкана молодыми березками и зелеными ветками — маскировка. Но она не всегда помогала. Фашисты разбомбили на глазах у детей два парохода — один, который шел выше, а второй — ниже по течению. Судьба хранила ребят. Вечером пароход причаливал к берегу, и пионеры шли в степь на ночевку. А вдруг опять налет?

В Казани работали грузчиками в порту, ожидая пересадки. Снова подчеркиваю это, потому что все заработанные за войну деньги, включая оклады пионервожатых, артековцы переводили в фонд обороны. В общей сложности 116 тысяч рублей. На эти деньги можно было построить штурмовик «ИЛ-2», который называли «летающим танком».

Сталину доложили о денежном переводе. Он отправил артековцам телеграмму:

«Благодарю пионеров Всесоюзного санаторного лагеря „Артек“ им. Молотова за заботу о Красной Армии. Примите мой горячий привет и благодарность Красной Армии. И. Сталин».

Через Уфу, Омск, Новосибирск, Барнаул, Бийск пионеры и комсомольцы наконец добрались до алтайского курорта Белокуриха. На поездах и пароходах, грузовиках и подводах они проехали 7750 километров. Год и три месяца в пути. Год и три месяца взрослого труда, ночевок в теплушках и на голой земле, дежурств на крышах под разрывы бомб и в госпиталях, у постели раненых…

Лагерь разместился в двух корпусах санатория. Сразу началась учеба в школе — ребята сильно отстали, пришлось нагонять целый год. Летом к артековцам присоединились сибирские, дальневосточные дети. Отправляли тоже самых лучших и достойных. В лагере было 150 ребят «старого призыва» и столько же новеньких. Но традиции настоящего «Артека» остались те, что помогли выжить и выстоять.

12 января 1945 года в алтайском «Артеке» торжественно спустили флаг. Почти 4 года, 1301 дней длилась самая долгая и тяжелая смена в истории лагеря.

(с) Из Сети

[Дара]

Жемчужина появляется в раковине вовсе не из случайно попавшей туда песчинки/ Это – красивая легенда продавцов, окруживших свой товар романтическим флером.Прекрасная жемчужина – это всего лишь перламутровый саркофаг для червяка. Жемчуг рождается, когда внутри ракушки умирает крошечный паразит, пробравшийся туда сквозь створки, чтобы поесть мяса мидии. Изолируя угрозу, мидия начинает покрывать его слоями перламутра, и так до конца жизни.

***

Так же и у человека- все *жемчужинки*- это изоляция паразита)) , Зачастую таковым не являющимся.

[Дара]

Серж, понимаешь.., ну как сказать то..))

Добрые дела ..злые дела..- с позиции кого?

Попробую вот такой пример привести:

Невероятная история о волках Йеллоустоунского заповедника.
Когда в 1995 году четырнадцать волков были выпущены на волю в Йеллоустонском национальном парке, ученые и не подозревали, что это кардинально изменит всю экосистему парка.
Волков не было в парке 70 лет, и все это время там царствовали олени, которые за годы бесконтрольного размножения (все усилия людей по контролю их популяции не приносили успеха) нанесли сильнейший урон местной флоре. Четырнадцать волков, конечно, не смогли съесть всех оленей, но они заставили тех осторожнее выбирать места для пастбищ и избегать некоторых участков парка. На тех местах начала возрождаться растительность. За шесть лет количество деревьев увеличилось в пять раз. Появились бобры, которым деревья нужны для постройки плотин. В заводях завелись ондатры, утки и рыбы. Волки уменьшили популяцию шакалов, что привело к увеличению количества зайцев и мышей, а те в свою сторону привлекли в парк ястребов, хорьков и лис. В парк пришли медведи, так как они смогли отгонять волков от их добычи или доедать их объедки. В парке увеличилось количество ягод.
Но самое удивительное, волки изменили течение рек. Их русла выпрямились и стабилизировались, уменьшилась эрозия берегов. Случилось это потому, что влияние волков на оленей привело к взрывному росту деревьев и травы по берегам рек, что привело к их укреплению. Поменялась сама география парка, а все благодаря четырнадцати волкам, выпущенным туда менее двадцати лет назад.

[Серж]

И ещё треугольник Карпмана вспомнился.

[Серж]

Часто так, но много раз видел, когда всё наоборот.

Видел страдания добрых людей. Видел, когда в ответ на созидание и на добрые дела прилетала негативная обратка. Поговорка вспоминается: "Не делай добра- не получишь зла". Не на пустом месте она появилась...

Но карма есть однозначно.

[Дара]

Потоком принесло))

*

А разве стремится к лучшему и большему плохо?
Нет,не плохо. А разве разговор идёт о стремлении к лучшему?
Есть один хороший закон- избранных не может быть много. Это закон даёт возможность сохранить баланс в мире. Сила избранных, даже в неосознанном состоянии, очень велика. Даже у необученных. Это совершенно не означает,что человек может читать мысли,предвидеть события,обладать какими то магическими способностями. Нет,это не так.
Духовная сила это другое. Избранным может быть самый незаметный человек. Как это увидеть? Просто, как и всё в этом мире- замечать.
Примеры разные: вы помогли бедному, который являлся избранным,а у вас прибавка к зарплате ли желание сбылось. Или спасли котенка или щенка- а у вас кто то спас ребенка.

.................

Ну и самое главное правило избранных- помните,что корона должна быть на голове. Если она сползла на глаза- она не ваша.

.............

Автор С. Кинашева.

[Дара]

Смерть Хирона и его добровольный уход из жизни потрясли Геракла. Он никуда не выходил из дома, ведя с Иолаем нескончаемую беседу о двух мирах: о мире живых и мире мертвых. "В чем смысл жизни? В чем ее Истина?— спрашивал Геракл Иолая, и сам себе отвечал.—. Живая жизнь борется с мертвой, и в этом вся истина — в их борьбе. Истина — только в живой жизни, где есть и радости, и печали. В мире мертвой жизни Истины нет — там только забвение. Я смертен, но во мне есть мысль. Не она ли борется со смертью? Но для борьбы нужна сила. А разве мысль не сила? Разве не покоряет мысль и большое, и малое?

А разве мысль не сила? Разве не покоряет мысль и большое, и малое? Чем выше мысль, тем она сильнее. Мысль питается знанием, а знание всегда служит людям — иначе оно умирает. Но что я знаю? Знание мое не больше искорки в сиянии звездного дождя. Когда погаснет эта искорка, истина для меня исчезнет, и наступит мрак".

"А может быть мрак — это тоже истина?" — спрашивал Иолай.

Так беседовали друзья дни и ночи напролет.