Сессия интегральной психопластики «Никто меня не слушает»

[Наталья Усачева]

НА: В чем проблема?

И: Меня мучает головная боль.

НА: Давай происследуем и поговорим с болью в голове.

И: Давай.

НА: Как давно и как часто возникает головная боль?

И: Постоянно, когда меня не слышат.

НА: А когда тебя не слышат?

НА: Так получается, что меня никто не слушает: ни дома, ни на работе. Мое мнение как будто не имеет никакого веса.

НА: И что чувствуешь в этот момент?

И: Неприятно, унижение какое-то.

НА: И что делаешь?

И: Как бы застываю и просто сижу. А они этого и не замечают. И наваливается головная боль.

НА: То есть, чтобы не чувствовать унижения, лучше просто застыть?

И: Я точно не буду встревать в какие-то разговоры, чтобы не выглядеть глупо.

НА: То есть, «я застываю, чтобы не выглядеть глупо». Так?

И: Если это люди, которые и раньше не слышали меня, и я не являлась для них авторитетом, то я не буду говорить ничего, потому что я заранее знаю, что я для них – никто. Какой смысл говорить, если никто не прислушивается?

НА: Как обычно ты принимаешь решение, что ты для них «никто», что ты не являешься ля них авторитетом – сразу после первого общения или должно быть несколько ситуаций?

И: Ты знаешь, я вообще не знаю таких людей, для которых я являюсь авторитетом.

НА: Насколько % из 100% ты считаешь, что это так?

И: 97%.

НА: Давай разбираться. А что значит для тебя «быть авторитетом» для другого человека?

И: Доверять его знаниям, жизненному опыту.

НА: То есть это звучит как «Мне не доверяют»?

И: Большинство не доверяют моим знаниям. Мне кажется, что мои дети меня не ценят.

НА: Дай сейчас моментальный ответ на мой вопрос: «На сколько процентов ты сама доверяешь своим знаниям?» — первое, что приходит в голову.

И: На 70%.

НА: На сколько процентов ты транслируешь или проговариваешь те знания, которые у тебя есть?

И: На 40%.

НА: То есть 30% знаний остаются в тебе непроговоренными, и есть еще 30% знаний, которым ты не доверяешь.

(Раздается звонок в дверь – психолог выходит на 1 минуту).

И: Когда ты сейчас выходила на звонок, мне хотелось плакать, но я не расплакалась, и это усилило мою головную боль.

НА: Почему ты не расплакалась, если хотелось?

И: Я просто отвлеклась.

НА: Да, и перед тем, как отвлечься, человек принимает решение: либо расплакаться, либо отвлечься. Просто когда мы игнорируем желания своего подсознания, не даем выхода своим эмоциям, то это переходит на физическое тело, поэтому твоя головная боль стала сильнее. То есть, у боли есть для тебя какое-то сообщение. И ты можешь его понять или отвлечься.

И: (плачет): Меня никто не ценит. Это я так решила, мне никто об этом вслух не говорил.

НА: Замечательно. Когда, по твоим ощущениям, возникло в первый раз это состояние «меня не ценят»?

И: (достает из сумки таблетку и растворяет ее в стакане воды).

НА: Это что-то обезболивающее?

И: Нурофен.

НА: Понятно. Это тоже выбор: отвлечься от боли или послушать ее сообщение.

И: Ну пока она растворяется, может, что-то успеем понять.

НА: Начни сейчас просматривать ситуации, когда тебе казалось, что тебя не ценят. Что всплывает?

И: Мне кажется, что мои дети ко мне не прислушиваются. Сын вообще любит иронизировать, типа «эти твои психологические штучки мне надоели». Дома же я не психолог. Допустим, ситуация… Почему нужно все это говорить?

НА: А какая часть сейчас говорит в тебе это: «Почему нужно все это говорить»?

И: Моя совесть.

НА: Где у тебя находится совесть?

И: Везде.

НА: Какого она цвета? Если бы ты была художником, то каким бы цветом бы ее нарисовала?

И: Она полностью такая же, как и я.

НА: То есть, как твое физическое тело?

И: Да.

НА: Это тело совести входит в твое физическое тело или существует рядом?

И: Оно полностью во мне.

НА: Дубль?

И: Да.

НА: Отдели сейчас дубль и поставь перед собой.

И: Да, получилось.

НА: Спроси ее: «Что ты делаешь во мне?»

И: Помогает мне быть совестливой: правильной, честной, добропорядочной – следит за мной.

НА: Кто ее поставил за тобой следить?

И: Она давно существует, как только я ходить начала.

НА: Что случилось в тот момент, когда ты начала ходить?

И: Я тогда падала.

НА: И когда ты падала, что делал для тебя дубль под названием «моя совесть»? Чем он помогал тебе?

И: Следил, чтобы не заходила туда, куда не положено.

НА: Каким голосом разговаривает эта часть с тобой – твоим или чьим-то?

И: Моим.

НА: И что эта часть чувствует, когда она следит за тобой?

И: Ничего, она сквозная, прозрачная.

НА: А тогда кто чувствует?

И: Чувствую я, а она меня стыдит.

НА: Если она ничего не чувствует, откуда она знает, когда тебя надо стыдить?

И: Она по моему телу считывает.

НА: По каким сигналам тела она считывает это?

И: Есть какие-то прожитые моменты, опыт, который заставляет вести себя так в той или иной ситуации. Возможно, она знает, что у меня в уме происходит.

НА: Как она подает тебе сигналы, как ты узнаешь ее голос?

И: Я чувствую, будто что-то не так делаю, чувствую вину, стыд.

НА: Тебя устраивает, что часть тебя за тобой следит?

И: Ну, совесть-то всем нужна.

НА: В чем, с твоей точки зрения, «совесть» отличается от интуиции? Что делает совесть и что делает интуиция?

И: Они разные совсем у меня. Интуиция помогает что-то заранее почувствовать. А совесть возникает в каких-то таких ситуациях, когда кому-то из-за меня становится нехорошо, то есть, кто-то расстраивается. Совесть предупреждает, что такая реакция возможна на мои слова или действия.

НА: То есть, она как бы предохраняет тебя от чего-то, останавливает в каких-то действиях?

И: Да. Если я не остановлюсь, она будет меня мучить.

НА: И что происходит при этом в теле?

И: Оно сжимается.

НА: А что ты чувствуешь, когда проявляется интуиция?

И: Интерес к жизни, к человеку, к себе.

НА: Получается, что совесть у тебя «сидит» на прошлом опыте и чувстве вины, а интуиция проявляет интерес к жизни.

И: Бывают ситуации, когда чувство вины очень сильно меня мучает.

НА: Скажи, а как это чувство вины связано с тем, что «меня никто не ценит», «меня никто не слушает»? Есть ли между ними какая-то связь?

И: (пауза). Ах, ну да! Если я чувствую себя виноватой, то потом идет вывод, что меня никто не ценит!

НА: Получается, что чувство вины приводит тебя к состоянию обесценивания самой себя? Получается, что ты сама себя не ценишь?

И: Видимо (плачет). У меня все не так, как у нормальных людей. Люди сначала любят себя, а потом добиваются расположения других людей, а у меня – надо получить расположение человека, и тогда моя совесть спокойна. Если меня не принимают, то значит, я себя могу укорять, винить.

НА: Получается, что ты свою силу, свою причинность отдаешь как бы другим людям? Зависишь от их мнения?

И: Да (плачет).

НА: Хочешь ли ты оставить все как есть, или хочешь что-то поменять в этом раскладе?

И: Не знаю, возможно ли что-то поменять. Тебе виднее.

(Прим. автора: человек пока не готов к трансформации, поэтому я продолжаю исследование-осмысление).

НА: Как это звучит: «Другие знают лучше меня»?

И: «Со стороны виднее».

НА: Смотри, у нас есть идея «Со стороны виднее». Чего эта идея помогла тебе достичь?

И: Относительно меня?

НА: Относительно твоей жизни, работы, отношений, здоровья – чего угодно.

И: (долгая пауза) Ничего особенного. Так, средненький человек.

НА: Она помогла тебе стать средненьким человеком?

И: Да.

НА: Что эта идея «Со стороны виднее» помогла тебе предотвратить, избежать?

И: (долго размышляет). Очень сложно ответить на этот вопрос. Может, ты скажешь? Со стороны-то виднее!

НА: Конечно, так легче, тебе самой не надо ничего делать, брать ответственность. А толку-то?

И: (пытается отвлечь, избежать просматривания): Тебе скучно со мной?

НА: Нет.

И: Мне нравится твой ответ по поводу ответственности. У меня часто звучит такая фраза, что «я самый безответственный человек».

НА: Что еще эта идея предотвращает в твоей жизни?

И: Я — средненький человек, а ты заставляешь меня такие серьезные умственные процессы проходить. Караул!

НА: (улыбка). Я тебя не заставляю, я тебе предлагаю. Если ты чувствуешь, что тебе это не надо, то у тебя есть несколько выборов: честно отказаться, выбрать другой метод или другого фасилитатора, психолога, терапевта и т.д.

И: Давай чаю выпьем.

НА: Давай (смеется). Наблюдаешь, как ум ищет отвлечения всякие, чтобы ты не смотрела на это? Осознаешь сопротивление?

И: Ага.

НА: Где в теле ощущается это сопротивление?

И: В голове.

НА: Если бы ты была художником, то каким бы цветом его нарисовала?

И: Серым.

НА: Оно имеет какую-то форму, похоже на что-то?

И: Оно как туман – затуманивает мышление, я ничего не вижу, когда он меня окутывает.

НА: Могу ли я поговорить с ним?

И: Он сгущается сейчас, становится плотнее.

НА: (обращаясь к «туману») Что ты делаешь для Ирины (имена изменены – примеч. автора), когда сгущаешься?

И: Я защищаю Ирину от ее страхов. Я ее оберегаю, ставлю фильтры.

НА: Что ты сам чувствуешь, когда защищаешь ее?

И: Свою нужность, полезность, она сама попросила меня защищать ее от страха жить.

НА: А где в себе ты ощущаешь страх жить?

И: В районе солнечного сплетения как будто все сжимается.

НА: Что самого страшного может произойти?

И: Меня оставят, я останусь одна.

НА: Какие картинки, мысли сейчас всплывают в голове?

И: Как меня мать одну оставляла, она работала в детском саду, и я там была на пятидневке, и она вечером домой уходила, а меня оставляла в саду…

НА: Будь сейчас в этом моменте. Что ты чувствуешь, когда мама уходит домой, а ты остаешься?

И: Что я ей не нужна, мешаю. Что лучше бы меня не было. Я никому не нужна…

НА: И что ты испытываешь, когда есть эти состояния и мысли?

И: Горе… и вину…(плачет)

НА: Где оно находится по отношению к твоему телу?

И: В сердце. Оно красное.

НА: А на ощупь оно какое – твердое, мягкое, жидкое или еще какое?

И: (рыдает) Оно огромное. Просто огромное!

НА: Оно больше твоего тела?

И: Да… Если этого чувства не будет, то и меня не будет.

НА: Это оно говорит?

И: Нет, это я говорю.

НА: Что оно делает для тебя?

И: Ничего, это я его создаю!!! Как же мне все это надоело!

НА: Что надоело?

И: (со злостью) Создавать это чувство вины!!! Все время думать о том, что не так сказала, что не так сделала и поедом себя есть!

НА: Давай вернемся в ситуацию с мамой в садике. Что хочет делать тело сейчас, в этой ситуации, когда мать оставила тебя в садике, а сама ушла домой?

И: Свернуться и умереть, сжаться, застыть, испариться.

НА: Давай сейчас примем эти реакции тела. Скажи: «Я признаю, что реакции тела свернуться, сжаться, застыть, испариться помогали мне чувствоваться себя в безопасности».

И: Я признаю, что реакции тела свернуться, сжаться, застыть помогали мне чувствоваться себя в безопасности.

НА: Скажи: «Я признаю разницу между этими реакциями и реальностью. Я признаю, что я могу выжить и жить дальше без этих реакций».

И: Я признаю разницу между этими реакциями и реальностью. Я признаю, что я могу выжить и жить дальше без этих реакций.

НА: Скажи: «Я признаю, что чувства горя и вины учили меня принять и любить себя, независимо от других людей».

И: Я признаю, что чувства горя и вины учили меня принять и любить себя, независимо от других людей.

НА: Скажи: «Я признаю разницу между горем, виной и реальностью».

И: Я признаю разницу между горем, виной и реальностью.

НА: В чем ты видишь разницу между горем и реальностью?

И: В горе и вине я не люблю себя, скукоживаюсь и виню себя, осуждаю. А в реальности я не нахожу, за что бы я могла винить себя. Сейчас я вижу, что в реальности у матери были свои мотивы, это было ее решение. А я воспринимала это как наказание за то, что я почему-то плохая. Вспомнила! Мама говорила: «Ты должна остаться в саду, как все дети. Ты такая же, как все» — видимо, чтобы к ней не было претензий у начальства, как я теперь понимаю.

НА: Если согласна, то скажи: «Я уже достаточно заплатила за свои страхи, я больше не намерена платить. Я намерена наслаждаться жизнью и познавать ее».

И: Я уже достаточно заплатила за свои страхи, я больше не намерена платить. Я намерена наслаждаться жизнью и познавать ее.

НА: Вернись в настоящий момент. Представь перед собой точку и начни выводить на нее заряд горя и вины, пока они не окажутся перед тобой лицом к лицу.

И: Да, я вижу заряд как массу черную – она висит передо мной.

НА: Спроси ее: «Что ты делаешь для меня?»

И: Она говорит: «Балансирую твою жизнь».

НА: Спроси ее: «Что ты чувствуешь, когда делаешь это для меня?»

И: Она говорит, что ей уже надоело, скучно, и поэтому она привела меня к тебе.

НА: Если ей скучно, что эта часть хочет чувствовать сейчас? Каково ее истинное намерение?

И: Она хочет на самом деле реально чувствовать жизнь, объемно.

НА: И если мы дадим ей эту возможность, то как она изменится?

И: Она сможет отделять свою реальность от реальности других людей, не путать их.

НА: И когда она будет делать это, что она будет испытывать?

И: Свободу.

НА: Быть свободной – это ее истинное намерение?

И: Да. Массы уже нет, она превратилась в перламутровую с радужными переливами энергию.

НА: Хочет ли она теперь помогать тебе в другом качестве?

И: Да, она входит в солнечное сплетение, и там как будто свежий живой цветок распускается – лилия, и она источает тонкий сильный аромат. Это… качество пластичности.

НА: Как теперь из настоящего момента тебе видится ситуация с детским садом?

И: Как будто это было не со мной, или как будто в какой-то давнишней прошлой жизни.

НА: Есть заряд горя?

И: Не-а. Есть подъем какой-то внутренней силы. Я ее не чувствовала раньше – это моя энергия!

НА: А как сейчас поживает туман в голове, который защищал тебя?

И: Тумана нет, он превратился в запах свободы. В голове ясно и спокойно.

НА: Как сейчас поживает идея «Со стороны виднее»?

И: Она далека от реальности. Вернее, я ее неправильно понимала: не кто-то другой должен смотреть на меня и оценивать, а я сама могу посмотреть на что угодно, вступить в общение и решать, как мне воспринимать ситуации.

НА: А как сейчас поживает «голос совести»?

И: (улыбается) Я чувствовала себя виноватой без причин и привыкла к этому. Мне надо учиться по-другому воспринимать себя, надо закрепить это состояние пластичной свободы и этот образ цветка.

НА: Что с головной болью?

И: Ее нет! Спасибо.
Теперь я готова к продолжению нашей работы.

Наталья Усачева